Генсбур навсегда

Невзрачная и эффектная, безликая и необычная, стеснительная и бесстыдная — все это можно одновременно и без противоречия сказать о Шарлотте Генсбур. Она снимается в кино и пишет музыку, является матерью троих детей и женой актера и режиссера Ивана Атталя, а еще она — икона стиля и лицо модного дома Balenciaga. Актриса — любимица Ларса фон Триера, ведь он уже трижды приглашал Шарлотту на главные роли в своих режиссерских изысканиях. Последнее из таких — драма «Нимфоманка», где Генсбур отстранено и холодно сыграла женщину, одержимую сексом во всех его разновидностях. Трудно представить другую актрису на эту роль. История извращений Шарлотты Генсбур в кино как будто только к этому и вела.

Ее отец — французский шансонье Серж Генсбур, мать — английская актриса и певица Джейн Биркин, бабушка — актриса Джуди Кэмпбелл, дядя — сценарист и режиссер Эндрю Биркин, сестра по матери — актриса Лу Дуайон. Неудивительно, что свою карьеру в кино Шарлотта начала с тринадцати лет, а уже к пятнадцати годам заполучила премию «Сезар» в номинации «Самая многообещающая актриса».

Родители Шарлотты были публичными людьми, а их слава — скандальной. Серж Генсбур написал альбом о мужчине, влюбленном в 15-летнюю девочку. Джейн Биркин впервые появилась обнаженной в картине Микеланджело Антониони «Фотоувеличение». Их роман с Генсбуром длился двенадцать лет. Вместе они записали хит чрезвычайно откровенного содержания под названием "Je t’aime, moi non plus" про занятия любовью и с оргазмическими вздохами Биркин в финале. В 1986 году Серж Генсбур снял маленькую Шарлотту в собственной ленте «Шарлотта навсегда», тяжелой, беспросветной драме о сценаристе и его дочери, к которой он испытывает не по-отцовски сильную нежность. Картина вызвала крайнее возмущение публики, Генсбура заподозрили в инцесте, но все это, по заверениям семьи, не имело места в действительности.

В одном из многочисленных интервью Шарлотта сказала: «Я привыкла к тому, что можно быть стеснительной, но вообще-то стесняться тут нечего. Отец сам был очень робким человеком и боролся с этим радикально, почти эксгибиционистски». Иногда кажется, что многое в своей творческой деятельности актриса унаследовала именно от Сержа.

Роли Шарлотты Генсбур с юности были приправлены изрядным количеством извращений. Например, в картине «Спасибо, жизнь» Бертрана Блие Генсбур сыграла школьницу, которая заводит дружбу с женщиной и начинает познавать жестокую сторону собственной сексуальности. В картине «Цементный сад» дяди Эндрю Биркина актриса исполнила партию старшей сестры, потерявшей отца, закатавшей труп матери в бетон и вступившей в сексуальную связь с родным братом.



Шарлотта неоднократно признавалась, что в детстве считала съемки не более, чем приключением в веселой компании и без родителей. Даже учиться после школы она пошла не на актрису, а на историка искусств, но кино в итоге затянуло обратно. Ее ждала завидная фильмография. Так, свой дебют она совершила в фильме «Слова и музыка», где составила компанию самой Катрин Денев. Далее на ее творческом пути возникли ленты «Дерзкая девчонка» и «Маленькая воровка» Клода Миллера (последняя — по сценарию Франсуа Трюффо).

В 1996 году Шарлотта Генсбур воплотила на экране образ Джейн Эйр в одноименном фильме по роману Шарлотты Бронте. По сюжету, героиня — некрасивая, неуклюжая, но гордая и благородная душой девушка. Генсбур, как и ее отец, всю жизнь считала свою внешность сложной. Но когда смотришь на работу Шарлотты в кино, понимаешь, как сильно грациозность и мощь актерской игры, идущие изнутри, затмевают это.

В этом же году актриса познакомилась с будущим мужем Иваном Атталем, у которого снялась в нескольких фильмах. Одним из лучших плодов их совместного творчества стала биографическая картина «Моя жена — актриса», где герой Атталя, спортивный репортер Иван, пытается принять тот факт, что его женщина снимается в постельных сценах. Шарлотта очень понравилась французской публике в этой роли, в очередной раз продемонстрировав изящную и естественную игру.

Позже она присоединилась к ансамблю картины «21 грамм», триллера Алехандро Гонсалеса Иньярриту с философскими размышлениями о том, сколько весит душа. Также Генсбур досталась немного выбивающаяся из драматического ряда, но очень полюбившаяся зрителям партия в картине Мишеля Гондри «Наука сна», где она работала в паре с Гаэлем Гарсиа Берналем. Невозможно не упомянуть еще одну важную роль — Шарлотта достойно смотрелась в составе весьма впечатляющего коллектива музыкального байопика Боба Дилана «Меня там нет».

Но все же главный успех поджидал актрису в 2009 году, и назывался он «Антихристом» Ларса фон Триера.

Они сработались — режиссер, с тиранической беспринципностью исследующий темные стороны человеческой души, и актриса, способная органично сыграть именно ту тонкую грань, которая была необходима. Сама Шарлотта признается, что фон Триер открыл ее заново, перезапустил творческую карьеру, как когда-то запустил ее отец. Из дерзкого и проблемного подростка Генсбур превратилась в сложную и не менее проблемную женщину. Триер искал ту, с чьей помощью можно было бы препарировать неуправляемую и развращенную женскую природу. И он нашел Шарлотту, всю жизнь пытавшуюся примириться с собой и отрицавшую всякий стыд. Фильм, жанр которого был заявлен как хоррор, шокировал, пугал и в конце концов сражал зрителя наповал. На Каннском фестивале Шарлотта Генсбур заслуженно взяла Серебряную пальмовую ветвь за лучшую актерскую игру.

В 2011 году Шарлотта вновь снялась у Триера в депрессивной фантазии «Меланхолия». Но в этот раз олицетворением злого женского начала стала Кирстен Данст в образе Джастин. Шарлотта же исполнила партию ее сестры Клэр, образца прагматичности и рассудительности. Эти качества вышли у Генсбур так же убедительно. Создавалось впечатление, что Шарлотта была бы хороша в образах обеих сестер. Возможно так казалось потому, что две эти грани в равной степени существуют в самой актрисе.

Через два года состоялась ее очередная работа с Ларсом — в заключительной части «трилогии депрессии», «Нимфоманка». Героиня Генсбур продирается сквозь всестороннее осуждение ее натуры, словно дерево сквозь камни. И сколько бы критики не спорили о скабрезной иронии режиссера, все без исключения отметили несравненную игру актрисы. Пожалуй, наиболее точное определение для профессионального опыта Шарлотты Генсбур — это слово «естественно». Она бескомпромиссна в кадре, неважно, играет ли актриса счастливую или одержимую женщину. Она вживается в собственные роли до тех пор, пока они не становятся ее частью. Неудивительно, что после самых тяжелых работ Шарлотту часто мучают депрессии и кошмары.

Между съемками у фон Триера Генсбур засветилась в картине «Дерево» Джули Бертучелли. По сюжету фильма, семья переживает внезапную гибель отца, и младшая дочь забирается жить на дерево, где, как ей кажется, проводит с ним время. Постепенно все возвращается на круги своя, но вдруг в туалете заводятся лягушки, в доме начинают порхать летучие мыши, а дерево стремительно разрастается. Фильм исследует жизнь как силу природы, направленную против смерти. Участие в нем очень символично для Генсбур. Еще перед «Антихристом» актриса пережила травму головы и последующую операцию. По ее признанию, в это время она была очень испугана за себя и свою семью. Она внезапно поняла, что жизнь может просто остановиться, и только работа впоследствии позволила ей преодолеть этот страх.

Шарлотта Генсбур исследует на экране свои основы, иногда ставя эксперименты над собственным естеством, с научной беспристрастностью наблюдая результат. При этом она несет одно важное знание, которому ее научили родители (особенно отец), и которое было высказано в «Нимфоманке»: человек ничего не может поделать со своей природой. Шарлотта принимает эту истину и всю себя, но стремится исследовать сопутствующие противоречия. Порой последствием таких исканий становится полное саморазоблачение. Как завещал отец — никакого стыда, разве что стеснительность. Другими словами, что естественно, то не безобразно. И даже, наоборот, — очень красиво.

Прикосновение Евы

В густонаселенном пантеоне современных актрис есть одна француженка с маленьким послужным списком, но культовым благодаря первой же роли статусом. Ева Грин — неприступная и суровая красавица с магнетическим взглядом и стальным характером. В ней есть нечто притягательно потустороннее и обжигающее, хотя по природе эта девушка скромна и застенчива, совсем не равна своему экранному амплуа femme fatale.

Она не станет поощрять папарацци, выпивая кофе в компании условно известного голливудского Кена. Хотя актриса и является лицом модных домов Dior и Armani, в жизни Ева верна повседневно-готическому стилю. Она легкомысленна и экстравагантна только на ковровой дорожке, в остальное же время Грин сдержанна и сосредоточена на работе.

Ева Грин всегда была трудоголиком со старомодными жизненными ориентирами. Она прилежно училась, горя желанием стать египтологом. Это упорство впоследствии открыло для нее все двери, а идеальное владение английским языком помогло заполучить роль в одной из самых успешных и долгоиграющих франшиз в истории кино.

Впрочем, об актерской карьере, как ни странно, маленькая Ева (а это ее настоящее имя) даже не задумывалась, хотя перед глазами был яркий пример матери.

Марлен Жобер, французская актриса алжирского происхождения, была фантастически популярна в 60-е. Она снималась у Жана-Люка Годара и Клода Лелуша, а имена Орсона Уэллса и Робера Брессона звучали в семье Грин так запросто, будто это не мастодонты с мировыми заслугами, а дальние родственники, которые могли нагрянуть на чашечку чая. Ева Грин с малых ногтей была окутана магией этой профессии. Но, несмотря на столь благодатную почву, первая страсть к кино вспыхнула в Грин только в 14 лет, когда девочка посмотрела фильм пионера новой волны, Франсуа Трюффо, «История Адели Г.». Вдохновившись картиной, Ева сделала все, чтобы через девять лет оказаться на площадке великого Бернардо Бертолуччи.

Кто еще может похвастаться столь успешным и масштабным дебютом? Даже у оскароносных див в числе первых работ можно найти всякую чепуху, вроде партий во второсортных сериалах и проходных мелодрамах. Ева же оглушительно протрубила о себе, ворвавшись в кинобизнес подобно урагану. Роль в культовой ленте «Мечтатели» стала поистине лучшей школой и «избаловала» Грин. После съемок у самого Бертолуччи актриса стала разборчивой и требовательной в выборе проектов. К слову, ее семья негативно отнеслась к желанию Евы дебютировать в таком провокационном образе. Марлен считала дочь слишком слабой и беззубой для этого жестокого бизнеса. Но итальянец сделал предложение, отказ от которого был бы безумием.

Его мечтатели — очаровательные интеллектуалы и гедонисты, одержимые классическими фильмами, искусством, замысловатыми играми и сексом. Они прячутся в прохладном лабиринте парижской квартиры и в хитросплетениях своих болезненных отношений на грани фола. Они абсолютно свободны от условностей и рамок, будто подпитаны локальной революцией — студенческими волнениями 1968 года.

Бернардо Бертолуччи нуждался именно в таких актерах, как Ева Грин и Луи Гарелль, — свежие лица, чистая энергия и звериная страсть. Оба актера — потомки французской новой волны, так что роли им достались практически авансом. Третьим мечтателем стал Майкл Питт — попадание в яблочко.

Грин-Гарелль-Питт выиграли бы премию за лучшее трио, если бы таковая существовала. Самая сложная партия, конечно, досталась Еве, которая играла так, будто в ее распоряжении имелся многолетний опыт.

Образ Изабелль построен на контрастах: инфантильная и мудрая, безрассудная и зрелая, дерзкая и консервативная, а главное — бесстыдно привлекательная. Эта девушка каждый момент живет на разрыв, молниеносно переходя от одной тональности к другой. Она — сложная симфония, юношеская мечта и язвительная стерва одновременно. Неудивительно, что играя ее, Ева каждый день чувствовала себя в состоянии, близком к наркотической эйфории. А родители новоиспеченной звезды боялись, как бы их дочь не закончила свой триумф так же, как предыдущая муза Бернардо, Мария Шнайдер, у которой после съемок в ленте «Последнее танго в Париже» случился нервный срыв.

Но за Еву можно было не переживать — внутренний стержень и врожденная способность абстрагироваться защитили девушку и от критики ее внешности (половину фильма актриса проходила обнаженной), и от пуританского осуждения со стороны американской публики, и от всеобщего вожделения. «В картине нет ничего неуместного, — говорила Грин. — Мы как чистокровные животные, молодые, свободные щенки». Впрочем, «Мечтатели» прошли проверку временем, став иконой для ценителей и утвердив Еву Грин в статусе культовой персоны.

На Еву посыпались заманчивые предложения, многие из которых она отвергала. Бертолуччи, ставший актрисе вторым отцом, все-таки привил своей названной дочери хороший вкус. Но, понимая, что она должна сниматься в громких проектах, Грин пришла на пробы к Ридли Скотту. Тот поначалу не поверил, что в этом хрупком теле заключается достаточная для образа величественной царицы Сибиллы сила, но был озадачен своим промахом, когда увидел Еву в действии.

Хотя пеплум «Царство небесное» получился проходным, а роль Сибиллы в официальной версии была сведена к набору жанровых штампов, Грин доказала, что ей и это амплуа по плечу. Она поразила коллег по съемочной площадке красноречивой игрой и трудолюбием. И все же из-за участия в проекте Ева была вынуждена отказаться от работы в неонуаре «Черная Орхидея» и триллере «Преданный садовник». И если в первом случае она ни о чем не жалела, то второй несостоявшийся проект ее расстроил.

Долго переживать Еве не пришлось — после окончания съемок у Скотта ей поступило предложение сыграть очередную спутницу Бонда в блокбастере «Казино Рояль». Не сложно догадаться, что актриса отказалась, даже не прочитав сценарий.

Однако после нескольких этапов переговоров с продюсерами фильма Грин смягчила свой однозначный приговор франшизе.

Ева вовсе не капризничала, первоначально отвергнув роль, — просто она не хотела становиться красивым и дорогим аксессуаром агента 007. Ей и не пришлось: создатели фильма дали актрисе карт-бланш на слом шаблонов, и Грин стала первой равноправной партнершей Бонда в длинной череде шикарных, гламурных и абсолютно пустых подружек. «Если кто и соответствует этому стереотипу в фильме, так это сам Дэниел. Он — единственный, кто появляется на экране топлес», — шутила актриса.

Веспер Линд не призвана удачно оттенять Джеймса в исполнении Дэниела Крэйга — она умна, расчетлива и сложна, как самый запутанный ребус. Актриса даже отказалась от нагой съемки, посчитав это неуместным. «В сцене под душем Веспер полностью одета, а Джеймс в промокшей рубашке успокаивает ее после потрясения. Это выглядит куда более эротично, не правда ли?», — размышляла Ева.

После масштабных проектов Грин на время скрылась из поля зрения вездесущей прессы. Могло показаться, что вплоть до 2012-го она плевала в потолок. На самом деле актриса решила играть для себя. Она порядком устала от образа роковой брюнетки, который ей навязали глянцевые журналы. Интерес к дефективным, сломленным и одиноким персонажам дал о себе знать — три последующих проекта с ее участием получились камерными и очень личными.

Ева перешла на минорную тональность, а к сочной палитре ее экранных эмоций прибавилась совсем взрослая грусть. Поразительно, но эта мистическая женщина способна не только стрелять глазками и заставлять экранных партнеров потеть. В двухчасовой драме «Чрево» героиня Грин мало разговаривает, скованно двигается и большинство времени задумчиво смотрит вдаль. Хочется вместе с персонажем Мэтта Смита вцепиться в ее плечи и устроить встряску. Ее завораживающее молчание и холодность заставляют зрителя чувствовать себя неуютно. Но в эти моменты в ней столько вселенской тоски, тщательно отшлифованной боли и искренности, что невозможно оторваться от просмотра, несмотря на замороченный сюжет.

Следующий экранный опыт Евы ознаменовался дуэтом с секс-символом шотландского клана, Юэном МакГрегором. «Мне не интересно играть только лишь женщин-бойцов. Я хочу выразить другую, чувственную сторону своего характера», — заявила Грин и ушла жевать мыло в драме «Последняя любовь на Земле».

Чтобы оценить их киноальянс, достаточно посмотреть единственную сцену, в которой они дурачатся в ванной. Именно такие эпизоды, а вовсе не пафосные диалоги и перекошенные лица, выдают в актере профессионала. Ева в этой картине — идеально настроенный музыкальный инструмент, готовый к любым гаммам. Нужно лишь затронуть правильные струны, чтобы она зазвучала в унисон своему партнеру.

Собственно, именно это качество она продемонстрировала, вернувшись в кассовое кино. Ева снова играла убийственных, ядовитых и мстительных красоток в «Мрачных тенях» и в сиквеле «300 спартанцев». Конечно, степень одержимости и жестокости у этих героинь разная, да и не отличается Артемисия ироничностью и обаянием Анжелики Бушар, но они, определенно, сделаны из одного теста. Забавно, что Ева Грин не смогла устоять перед образом, от которого так старательно открещивалась. Только теперь она привнесла в него объем и многообразие оттенков, перенятых у инди. Вот и в грядущей ленте Роберта Родригеса и Фрэнка Миллера «Город грехов 2» она сыграет фатальную и хладнокровную предательницу, вооруженную пистолетом и испепеляющим взглядом.

Также совсем недавно Ева, последовав примеру своих коллег, ненадолго мигрировала на маленький экран, выступив в роли одержимого дьяволом медиума с пубертатной травмой, Ванессы Айвз.

Это был бенефис Грин в сериале «Бульварные ужасы» (Penny Dreadful) — лучшем ее проекте за последние годы. Надо признать, многие умеют корчиться в припадочных конвульсиях, пуская пену изо рта и закатывая глаза, но мало кто делает это так жутко и упоительно, как она. Мрачная и монументальная, Ева с ее девичьей любовью к готике была рождена для этой роли. В этом шоу ей нет равных — мужчины подождут своего часа в сторонке.

Так она прокладывает свой путь — часто недосягаемая, а потому одинокая, соблазнительная и робкая, живая, но словно не принадлежащая этому миру. Грин всегда говорила, что ее сестра-двойняшка Джой гораздо более приземленная, чем она сама. Ева же твердо стоит ногами на земле, зная, чего она хочет и требуя этого. Но ее голова витает в облаках не в романтическом, а скорее в колоссально-космическом смысле.

Актриса заявляет, что для нее главное — влюбленность в сценарий, а масштаб и популярность фильма не столь важны. Возможно, так оно и есть, учитывая, что Ева Грин до сих пор не обзавелась покровителем в Голливуде, режиссером, который направил бы весь ее запал в нужное русло.

Но мы-то не прочь увидеть эффектную принцессу с заветным «Оскаром» в руках. Рано или поздно это непременно случится, ведь прикосновение Евы еще ни для кого не оставалось незаметным.

Рыжий — самый счастливый цвет

Если представить, что диснеевская принцесса — наивная, открытая, абсолютно искренняя в своем ребячестве, очаровывающая и располагающая к себе — попадет в реальный мир, взамен насыщенных анимированных красок обретет плоть и кровь, то кто из ныне живущих актрис первой приходит ум?

Посмотрите «Зачарованную», и выбора не останется — Эми Адамс присваивает этот образ себе без остатка. Она поразительно точно ухватила самую суть суперуспешного бренда под названием «диснеевская принцесса» и эксплуатирует его в работе и частых прогулках по красным ковровым дорожкам.

Эми Адамс — человек с далеко не скучной биографией: средний ребенок в череде из семи детей, дочь военного и бодибилдерши, родившаяся на военной базе в городе Авионо, Италия. Потом-то, конечно, Адамс вернулась на родину своих родителей — в США, но Авионо еще даст о себе знать в жизни нашей героини. С детства она воспитывалась в традициях мормонизма, однако, повзрослев, отбросила лишнее и сохранила только усвоенное в детстве «Не делай другому того, чего не желаешь себе» и обязательную любовь к ближнему. Последовавшие одно за другим в школьном возрасте увлечения балетом, танцами и хором для голливудской звезды не являются чем-то из ряда вон выходящим, однако в данном случае имеют большое значение.

Музыкальный театр — это то, что действительно помогло Эми стать звездой. Ее страсть к пению и танцам сперва вылилась лишь в девичье хобби, но потом это хобби превратилось в работу. Закончив без особого усердия среднюю школу, будущая диснеевская Жизель не поступила ни в колледж, ни в университет. Просто не стала поступать. Выучиться на балерину не вышло, и девушка решила реализовывать себя через музыкальный театр. Иными словами, ни шагу в сторону от того, что действительно нравится, актриса упрямо не делала.

В 17 лет, чтобы заработать на жизнь, Эми Адамс работала официанткой в «Hooters». Это ресторан, где официанток одевают в короткие джинсовые шорты и белые майки с огромным вырезом, а в самом названии уже кроется оскорбление для женщины. Впрочем, не стоит краснеть за рыжую Эми — до 18 лет униформу нацепить на нее не могли по закону, после же своего 18-летия Эми проработала в этом заведении всего две недели. Столько ей потребовалось, чтобы убедиться, что «пиво и короткая майка сочетаются плохо».

Потом был магазин «GAP». Ничего интересного, но актерские способности Эми проявляла даже там: когда однажды к ним зашла Уитни Хьюстон, наша героиня со всей серьезностью принялась обслуживать ее как самую обычную покупательницу.

Можно не сомневаться, что эта шутка нанесла серьезный удар по самолюбию Хьюстон, в то время как самолюбие Эми толкало ее прочь от такой работы.

И вскоре она попала в театральную труппу, выступавшую в ресторанах категории «еда+шоу». Навыки официантки и там пригодились — иногда приходилось сперва обслуживать столики, а потом сразу бежать на сцену. Бывало, посетители лишались своего десерта, но разве это важно, когда перед ними танцевала будущая звезда?

1999 год. Потянув мышцу, Эми Адамс вынужденно отдыхала от танцев, а освободившееся время потратила на пробы в сатирическую комедию «Убийственные красотки». Роль оказалась небольшая, не самая заметная на фоне звездных коллег, но зачин был сделан. А со звездными коллегами Адамс с самого начала старалась дружить — почти со всеми своими именитыми партнерами она играла два раза и более. Сблизившись с Керсти Элли, 25-летняя начинающая актриса последовала ее совету и отправилась делать карьеру в Лос-Анджелес.

Как видно, будущая пятикратная номинантка на «Оскар» (а то ли еще будет!) уже в молодости обладала твердым характером. Внешне же по ней никогда нельзя было сказать такого: всегда мягкая, улыбчивая, очень простая и благодушная. Где тут заподозрить наличие внутреннего стержня? И теперь она все больше и больше напоминает свою «зачарованную» Жизель: не в «рюшечной» ее части, но в готовности принимать все, что жизнь предложит, и делать это играючи и с неподдельным удовольствием.

А пока в Лос-Анджелесе ее ждали только небольшие роли в сериалах и фильмах категории «B» — серия в «Тайнах Смолвилля», эпизод в «Зачарованных» (тех самых), развратная роль в «Жестоких играх 2». Остается загадкой, как в ее жизни появился Стивен Спилберг. Притом с одним из лучших своих фильмов того времени — «Поймай меня, если сможешь».

Героиня Эми — наивная медсестричка, девушка из хорошей семьи, просто рожденная для того, чтобы стать жертвой афериста. Но ведь именно она смогла влюбить в себя свободолюбивого героя Леонардо ДиКаприо, пусть и ненадолго, но опутать его обязательствами.

Но слава не спешила приходить. Пришлось снова браться за небольшие роли в сериалах и низкопробных фильмах. И вот в 2005 году в небольшой гостиной, заставленной мебелью, со сценарием в руках и микрофоном, пристегнутом к простенькой голубой маечке, Эми прочитала несколько раз один и тот же текст. Так прошли пробы на роль второго плана в фильме «Июньский жук», снятом за копейки за 21 день. 30-летняя Адамс обошла 300 других претенденток и совершила огромный шаг в свое звездное будущее.

Ее беременная героиня олицетворяет собой оптимизм на фоне непрекращающихся семейных дрязг. Когда же несчастье касается и ее, она все равно не теряет веру в лучшее. Кажется, что за оптимизмом прячется большая боль, но в этом и заключается сила актерской игры Адамс. Никакой скрытой боли у нее нет, она воплощает истинную несгибаемую веру в жизнь, а не ширму, скрывающую боль. После этого фильма открытое, светлое, передающее каждую эмоцию лицо стало визитной карточкой Эми.

Эми заработала первую номинацию на «Оскар», заслужила успех у критиков и получила кучу заманчивых предложений. Впрочем, звездой первой величины она еще вовсе не была. Актриса оттачивала образы наивных созданий и подружек главных героев. Неблагодарная работа, в которой Адамс умеет находить выгоду по сей день: в этих ролях она бывает настолько настоящей, что порой крадет зрительское внимание у тех звезд, которым должна просто подыгрывать (посмотрите «Ночь в музее 2» или «Маппетов»).

Впрочем, зачем забегать вперед, ведь за пару лет до этих фильмов случилась «Зачарованная».

Тогда, в 2007-м, актриса на своем обаянии, на колоссальном вокальном и физическом труде вытащила многомиллионный мюзикл, ставший триумфом студийной самоиронии, своеобразным пробуждением от затянувшейся косности. Тогда мир действительно узнал о звезде по имени Эми Адамс. Эми спела сложнейшую по исполнению песню из фильма на самой пафосной церемонии мира перед дэниел-дей-льюсами и мэрил-стрипами. Именно в связи с этим выступлением она потом призналась, что ужасно боится сцены. Но, боже, Эми, поздно. Теперь сцена — твой дом.

Когда после фильма «Мисс Петтигрю» заговорили о том, что Адамс застряла в ролях наивных девушек, она ответила, что ей просто нравится играть счастливых героинь. И уже через год актриса блистала в образе монашки-тихони в фильме «Сомнение». Вокруг мечут громы и молнии Мэрил Стрип и Филип Сеймур Хоффман, но спокойная, построенная на деталях игра 33-летней звездочки запоминается не меньше.

В картине «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту» Эми вновь работает в паре со Стрип и блестяще справляется с ролью обычной женщины на грани нервного срыва. Чем дальше, тем сильнее раскрывалась Адамс с новых сторон, а «Боец» так и вовсе перевернул все с ног на голову. Ее героиня Шарлин — грубоватая, прямолинейная, властная, в любой момент готовая устроить мордобой с сестрами своего возлюбленного, как полагается — с хрустом носов и страшной бранью.

Венчает мрачный период в карьере нашей героини фильм «Мастер». Непростую, многослойную, в сущности, роль при невнимательном просмотре можно попросту не заметить, но если приглядеться, становится очевидно: сектой управляет вовсе не громогласный Ланкасетр Додд, а именно его жена — рыжеволосая женщина с металлом во взгляде.

Сейчас Адамс как будто бы нашла своего режиссера. Дэвид О. Рассел после «Бойца» снял ее в «Афере по-американски». За этот фильм Эми заработала пятую, последнюю на данный момент номинацию на «Оскар». Персонажей с таким надломом у актрисы еще не было. Она и сама отмечает, что Сидни совершенно несчастна. А Эми, как мы помним, не любит играть несчастливых. Вглядываясь в ее жизнь и карьеру, можно увидеть, что весь успех, все ее актерское очарование, как в простых, так и в сложных ролях, вызваны именно умением быть счастливой per se — чистым, незамутненным никакой болью счастьем.

Ее путь в Голливуд через бесчисленные побочные подработки и мелкие роли был непрост, но она проделала его с чарующей легкостью, с любовью относясь к каждой своей роли. Включая те, в ресторане, под чавканье публики. Глядя на Эми, хочется так же уметь принимать жизнь и быть просто счастливым.

Если же кто-то решит измерить счастье этой актрисы более привычными категориями, то после рождения дочки Авионы (да-да, по названию родного городка), ей осталось только одно дело. В сущности, дело чести: покорить, наконец, эту упрямую Киноакадемию, благо роль Дженис Джоплин уже не за горами.

Образцовый самец

Сегодня имя актера Дэвида Духовны прочно ассоциируется с двумя сериалами: «Калифорникейшн» (Californication) и «Секретные материалы» (The X Files). Причем именно в таком порядке, потому как первый, в отличие от второго, без Дэвида не мыслится. Далее следовало бы написать примерно так: «Однако у этого замечательного актера было много других достойных внимания проектов»...

Но дело в том, что даже после перечисления всех его достойных внимания проектов он останется Хэнком Муди — небритым похмельным писателем-неудачником, крепко влюбленным в длинноногую всепрощающую мученицу Карен и на протяжении семи сезонов ведущий неравный бой со своими демонами.

Как и у многих звезд современности, карьера Дэвида началась с рекламных роликов и эпизодических ролей. Эпизодических, но ярких. Например, в начале 90-х он сыграл агента-трансвестита в культовом сериале «Твин Пикс» (Twin Peaks). Родители, которые потрудились дать сыну престижное образование, были некоторым образом в шоке — миллионы телезрителей по всему миру увидели их мальчика вот таким...

А сам Дэвид воодушевленно принялся ждать своего звездного часа — первой главной роли — и пока ждал, продолжал сниматься в эпизодических ролях. Например, именно между «Твин Пиксом» и звездным часом Духовны сыграл в комедии «Бетховен».

Затем он получил одну из главных ролей в атмосферной инди-драме «Калифорния» (1993). Вместе с начинающим актером по имени Брэд Питт они замечательно разыграли историю о зыбкости, относительности нормы. Поклонники Питта наверняка хорошо знакомы с этим фильмом, получившим широкое признание в узких кругах, тогда как игру Дэвида можно оценить именно на контрасте с Брэдом. Образ недобитого интеллектуала был скорее альтер-эго Духовны, что-то такое из юности в стенах Принстона и Йеля, нежели той самой ролью, способной вытолкнуть его на красную ковровую дорожку какого-нибудь фестиваля.

И в том же 1993-м в квартире Дэвида раздался судьбоносный звонок: голос в трубке пригласил актера на пробы в The X Files. Этот сериал, который транслировался в 60 странах, сделал Дэвида Духовны и Джиллиан Андерсон настоящими знаменитостями. Фанатеть от Фокса Малдера было не стыдно, ведь «Секретные материалы» — это вам не какое-то шаблонное мыло с надуманными проблемами, а серьезное, между прочим, исследование летающих тарелочек и их пассажиров! Особенно для тех, кто верит во всю эту потустороннюю белиберду.

Но даже здравомыслящие зрители, которые смотрели The X Files, просто чтобы пощекотать себе нервишки, влюбились в неповторимую манеру Малдера едко шутить с абсолютно непроницаемым выражением лица. Сегодня эта отпускающая пошлые шуточки «морда кирпичом» в сочетании со взглядом влюбленного щеночка является главной визитной карточкой Хэнка Муди. Однако Фокс не просто острил под воздействием паров алкоголя, как это делает Хэнк, он шутил перед лицом смертельной опасности! Кроме того, Малдера отличала еще и оголтелая преданность идее, упорное нежелание верить в то, что ему навязывают, и, разумеется, живой ум. Поэтому фанатеть от этого персонажа, как и от агента Купера, или, скажем, от детектива Джеймса Макналти, не стыдно и по сей день.

Между тем, за время трансляции сериала с Дэвидом произошло то, что частенько случается с первыми лицами долгоиграющих мегапопулярных ТВ-шоу: его стали называть актером одной роли. Стоит отметить, что при всем своем небрежном (похоже, слегка показном) отношении к славе Духовны все же обладает изрядной долей честолюбия. «Золотой глобус» за эту роль он получил, статус звезды и толпу поклонников тоже, но сражаться с пришельцами до пенсии ему было неинтересно.

Так мы подошли к тем самым «достойным упоминания» другим проектам актера. В их числе смело можно назвать драмеди «Вернись ко мне», а также комедии «Эволюция» и «Образцовый самец». Ценительницам сексуальных флюидов актера стоит обратить свое внимание на сериал «Дневники "Красной туфельки"», где он начал сниматься еще до The X Files.

После ухода с поста агента ФБР и съемок во втором, весьма спорном полнометражном фильме по этой же вселенной Дэвид некоторое время пребывал тени, пока в 2007 снова не сорвал куш, получив идеально подходящую ему по всем параметрам роль.

Хэнк Муди — это просто квинтэссенция секса в самом лучшем его понимании: секса как аттракцион, как способ весело провести время, как одного из самых доступных и не запрещенных законом удовольствий. Хэнк Муди и есть секс — не пафосный (с лепестками роз, застрявшими где только можно), честный (не требующий оформлять отношения до или после), веселый (это же удовольствие, а не тяжкий труд, в конце концов!) и по-хорошему бесстыжий.

Однако всенародная и безоглядная любовь зрителей обоих полов к сериалу «Калифорникейшн» зиждется не только и не столько на харизме Муди. Как бы многим из нас не хотелось признавать, это телешоу канала Showtime — о семейных ценностях. Мы можем сколько угодно придуриваться, разъезжать на тачках с подбитыми фарами, носить мятые футболки, просыпаться с незнакомыми людьми в странных местах, но рано или поздно найдется человек, с которым захочется состариться. Хэнку повезло — у него уже есть такой человек, и, как ни странно, его зовут не Чарли Ранкл. С первой же серии первого сезона было понятно, что в финале Муди и его верный Мазафака не уедут в закат на крутых мотоциклах. А вот что было не понятно, так это количество отмеренного сценаристами терпения Карен...

Сериал «Калифорникейшн», безусловно, стал тем самым проектом, который окончательно и бесповоротно снял с Дэвида клеймо актера одной роли... И сделал его актером двух ролей. А если серьезно, самому Духовны, кажется, уже все равно, какими ярлыками его обвешивает пресса. Судя по его редким интервью, он давно принял истину о том, что «жизнь слишком коротка, чтоб танцевать с толстухами». И живет как живется. Захочет — отрастит бороду и сыграет козопаса, захочет — наденет военную форму и в злодейском образе отправится в СССР.

А совсем скоро нас ждет еще одна, весьма любопытная премьера с главным ТВ-бабником в главной роли. Действие ретро-драмы Aquarius развернется в конце 1960-х годов. Духовны сыграет сержанта полиции Лос-Анджелеса с непростой (кто бы мог подумать!) личной жизнью, который охотится за преступником по имени Чарльз Мэнсон. Мэнсон выискивает слабохарактерных женщин и уговаривает их примкнуть к его Семье. Герою Духовны предстоит под прикрытием внедриться в банду этого лютого маньяка и обезвредить его.

Как думаете, удастся смелому лос-анджелесскому копу в исполнении Дэвида Духовны затмить философствующего писателя-гедониста или же это будет очередной «достойный внимания» проект?..

Любимый немец Голливуда

Отвлечемся на мгновение от рассказов о великих лицедеях и обратим взор на человека, без которого современный Голливуд, возможно, так и бился бы в лихорадочных поисках собственного звучания. Ханс Циммер — король OSTов, плодовитый мастер, способный взбудоражить всего лишь двумя нотами, заставить испытать настоящий катарсис, восторг и отвращение или растрогать до слез тертых калачей кинобизнеса. Он пишет музыкальные совершенства на заказ, не боится скрещивать электрическую гитару и орган, может создать музыку к фильму, не глядя в сценарий. В его активе более ста пятидесяти работ, без которых действие на экране выглядело бы не более чем движущимися картинками.

Однако голосом Голливуда Циммер стал не сразу. Он воспринял саундтрек как отдельное музыкальное произведение, когда посмотрел «Однажды на Диком Западе» Серджио Леоне и услышал музыку Эннио Морриконе: «Тогда я подумал: вот оно, этим я хочу заниматься. Мне было лет девять». Но прежде чем пробиться в ряды самых влиятельных музыкантов индустрии, он занимался всем, что подворачивалось под руку во времена бурной и не очень сытой молодости.

Ханс, как перчатки, менял музыкальные коллективы, дольше и значительнее всего наследив в составе группы The Buggles, известной по песне “Video Killed the Radio Star”, ознаменовавшей начало эпохи MTV. Также будущий кинокомпозитор писал джинглы для рекламы и видеоигр. Все это развеселое бунтарство продолжалось до тех пор, пока Ханса не взял под крыло тогда уже опытный Стэнли Майерс. Совместно с ним Циммер написал саундтреки к фильмам «Ничтожество», «Успех — лучшая месть» и «Нулевые ребята». Тогда-то он и закрепил за собой титул приверженца эклектики и экспериментов.

А потом на Циммера золотым дождем пролилась картина Барри Левинсона, перевернувшая всю его карьеру. Фильм «Человек дождя», и без того щедро сдобренный талантами, нуждался в оригинальном звуковом ряде. Прочитав сценарий, Циммер настоял на использовании синтезатора, стальных ударных и тамбуринов вместо гитарных риффов. Получившийся саундтрек с примесью кубинского колорита настолько органично и легко вошел в сюжетную арку, что слился с историей и персонажами, не давлея над ними, но и не становясь закадровой подпоркой. Академия наравне со зрителями оценила труды Ханса, впервые номинировав его на главную кинопремию, которая, впрочем, в тот год досталась Дэйву Грузину. Но Циммер был рад возможности хотя бы оплатить по счетам.

Более того, «Оскар» для него никогда не был заветным трофеем. Композитор, не лишенный здоровых амбиций, понимал, что получение статуэтки станет лишь вопросом времени. Он с удовольствием экспериментировал с комбинированием инструментов в «Тельме и Луизе», «Шофере мисс Дейзи» и «Днях грома». А во время работы над фильмом «Сила личности» перфекционист Циммер поехал в Африку, чтобы записать там национальный хор и местные барабаны, создав самый шаманский и аутентичный саундтрек за свою карьеру.

Двумя годами позже студия Disney приняла фундаментальное решение — Ханс Циммер был утвержден в качестве композитора одного из главных анимационных шедевров всех времен, «Короля Льва». Этот фильм — альфа и омега современной мультипликации. Он, бесспорно, продирается в глубины неокрепшей и впечатлительной детской души, оставляя там самое светлое и сокровенное чувство. Во многом этому способствует музыка Циммера, собравшая в тот год все главные награды, включая «Золотой глобус» и «Оскар».

Сам композитор с восторгом вспоминает свои ощущения от сотрудничества с Элтоном Джоном, Тимом Рисом и южноафриканским певцом Лебо М, приехавшим по приглашению Ханса специально для записи титульного трека “Circle of Life”. Именно под его пронзительный клич на экране рождается Симба, а за кадром в это время происходит чудное слияние нежной флейты и грубого барабана. В этой музыкальной химере всегда было нечто первородное, органичное и витальное.

В отличие от комфортной работы над «Королем Львом» следующий же крупный проект обернулся для композитора тяжким испытанием. Режиссер «Тонкой красной линии» Терренс Малик хотел услышать музыку, которая создала бы настроение и атмосферу, стала бы гиперидеей, а потому Циммеру пришлось писать ее до старта съемочного процесса. Это сильно отличалось от устоявшейся схемы написания саундтреков, когда композитор творит, основываясь на первом варианте монтажа.

«Мне пришлось забыть все, что я знал о процессе написания саундтреков, и начать работу с чистого листа. Нужно было написать такую музыку, вокруг которой строился бы весь фильм, которая играла бы во время съемок. Моя музыка стала каркасом будущей картины, поэтому я писал ее девять месяцев без единого выходного», — вспоминал свой марафон Циммер. Изматывающий процесс закончился закреплением за Хансом статуса «господина всемогущего», очередной номинацией на «Оскар» и кочующим из фильма в фильм треком “God yu tekkem laef blong mi”.

На Ханса, как из рога изобилия, посыпались заманчивые предложения. Одним из проектов, зацепивших его внимание, стал фильм «Гладиатор», не потерявшего тогда еще нюх на хорошие сценарии Ридли Скотта. Правда, рабочий процесс стал для Ханса на удивление мучительным. То ли на его скепсис повлияла гладиаторская амуниция, то ли общий пафос и эпичность истории висели над его головой, как Дамоклов меч, но Циммер никак не мог найти нужный тон. Он садился за чистый лист бумаги, который будто кричал на него, раз за разом переписывая партитуру. Музыкант создал несколько часов никем не услышанного материала, который постигла та же участь, что и второй том «Мертвых душ». Ханс все никак не мог поймать свою оголтелую музу за хвост.

Спасением стали его влюбленность в проект и коллективный разум. Кто-то из съемочной группы принес в студию CD австралийской группы Dead can dance, и Циммер, прослушав его, приметил солистку — Лизу Джеррард. Она стала его родственной душой, проработав с Циммером четыре месяца и разложив по полочкам все страсти и импульсы, связанные с этой лентой. Более того, ходила легенда о том, что работа Лизы и Ханса поразила самого Ридли до глубины души — во время прослушивания трека “The Wheat” режиссер так растрогался, что, не справившись с захлестнувшими его эмоциями, покинул студию.

А главный саунд “Now we are free” прозвучал с экрана несколько раз, будучи вплетенным в другие композиции. Хансу удалось развернуть эту робкую оду в несколько других треков, синтезировав из нее основу. Каждый трек он сочинял исходя из действия или состояния героев, а также подстраиваясь под географию событий, добавляя при этом местное звучание. Так, марокканские темы были смиксованы с использованием инструмента дудук, названного Циммером армянским кларнетом.



После работы над OSTом к «Гладиатору» Циммер брался за хорроры («Ганнибал») и за военные драмы («Перл Харбор»). В его активе — брутальные и масштабные саундтреки к «Королю Артуру», «Коду да Винчи» и «Последнему самураю», а также легкомысленные и хулиганские — к «Мадагаскару», «Подводной братве» и «Симпсонам в кино».

Знаковым моментом в дискографии музыканта стал нолановский этап. Работа над саундтреком к фильму «Начало» была настоящим азартом, как сборка кубика Рубика. При этом большой затейник Кристофер Нолан поставил Циммеру условие. Он позволил композитору ходить на съемки и читать сценарий, но не пустил его к монитору компьютера на стадии монтажа, не дал увидеть общую картину. Это раздражало и раскрепощало одновременно. «Думаю, он хотел, чтобы мое подсознание взбунтовалось», — вспоминал свои опыты Циммер. Нолан лишь дал ему отправную точку, остальное композитор должен был достроить в своем воображении.



И Ханс оторвался по полной, использовав ретросинтерзатор, гитарные пассажи и даже горн — все уместное, скажем, на концерте Pink Floyd. В результате абсолютно все музыкальные эксперименты Циммера были включены в фильм. Здесь они имеют свой вес, природную силу, звучат практически беспрерывно, стелят постель, на которую хочется прилечь и видеть сны. Музыка в «Начале» спускается в самые истоки человеческого подсознания, а затем становится нитью Ариадны, проводником по нолановским мирам.

В этих треках причудливо сплелись научная фантастика, немецкая математическая точность, романтика и ностальгия в сочетании с футурнуаром. Особенно отчетливо это прослеживается в треках “Time”, “Dream is collapsing” и переосмысленной “Non, je ne regrette rien”, за которую Ханс переживал больше всего.

Совершенным кощунством было бы не упомянуть проект, который Циммер наделил особым запалом и норовом. Франшиза «Пираты Карибского моря» популярна настолько, насколько известен ее OST, смакуемый поклонниками вот уже восемь лет. Хотя поначалу Циммер и к этому проекту отнесся скептически, заявив, что экранизировать аттракцион из Диснейлэнда — задача смелая (читай, глупая). Однако, поговорив с продюсером Джерри Брукхаймером, который был недоволен первоначальной вариацией, написанной Аланом Сильвестри, Ханс предложил к сотрудничеству своего коллегу и протеже, Клауса Бадельта.



Именно Бадельт стал виновником того, что авантюрная бравада “He`s a pirate” звучала летом 2003 года из каждого второго мобильного телефона. Сам же Ханс подключился к франшизе во второй части, «Сундук мертвеца», получив невероятное удовольствие от работы с Гором Вербински.

В природе не существовало такого понятия, как пиратская музыка, и Циммер решил, какой она будет, увидев несколько финальных вариантов монтажа. «Это даже не чисто пиратский фильм, а скорее спагетти-вестерн на море, — вспоминал композитор. — И я часто задумывался, насколько уместно будет звучать, например, электрическая гитара во времени, когда электричество даже не было изобретено». Но Вербински дал Хансу карт-бланш на все самые смелые задумки. Так появился успешный плод венчания образов и звука.

Впоследствии Ханс Циммер работал над музыкой еще к одной кассовой франшизе — «Шерлок Холмс» Гая Ричи. Ударившись в излюбленные эксперименты с фолк-жанром, он поехал в Братиславу, купил там расстроенное пианино и подключил к делу цыган-виртуозов. В результате этого маленького приключения на свет появился скрипучий, дерзкий и энергичный “Discombobulate”.



В последние годы Циммер вписал свое имя в титры всех самых успешных мейнстримовых лент: «Человек из стали», «Одинокий рейнджер», «Двенадцать лет рабства», «Гонка». В его лице Marvel получил сразу сто очков к карме после выпуска провального «Высокого напряжения». Ну а сам трудоголик Ханс снова всех удивил, выдав нечто кардинально новое. На этом Циммер останавливаться не намерен — именно он станет композитором в будущих громких блокбастерах «Интерстеллар» и «Бэтмен против Супермена: На заре справедливости». И, разумеется, очередные «Пираты» никак не обойдутся без своего привычного нахально-патетичного звучания.

А между тем обладатель звезды на «Аллее славы» только разминается, достигнув сейчас экватора своего творчества. Впереди у него — вереница откровенных звуков, революционных опытов, авантюр и вдохновляющих дуэтов. Ну а Голливуд всегда поддержит своего немецкого любимчика. Ведь без музыки Ханса Циммера его голос был бы совершенно другим, не столь величественным и грандиозным.