Фото

Новости

[ скрыть ]

[ показать ]

Фильмография

Сценарист [ скрыть ]

Сценарист [ показать ]

Актриса [ скрыть ]

Актриса [ показать ]

Играла себя [ скрыть ]

Играла себя [ показать ]

Любопытно

Невзрачная и эффектная, безликая и необычная, стеснительная и бесстыдная — все это можно одновременно и без противоречия сказать о Шарлотте Генсбур. Она снимается в кино и пишет музыку, является матерью троих детей и женой актера и режиссера Ивана Атталя, а еще она — икона стиля и лицо модного дома Balenciaga. Актриса — любимица Ларса фон Триера, ведь он уже трижды приглашал Шарлотту на главные роли в своих режиссерских изысканиях. Последнее из таких — драма «Нимфоманка», где Генсбур отстранено и холодно сыграла женщину, одержимую сексом во всех его разновидностях. Трудно представить другую актрису на эту роль. История извращений Шарлотты Генсбур в кино как будто только к этому и вела.

Ее отец — французский шансонье Серж Генсбур, мать — английская актриса и певица Джейн Биркин, бабушка — актриса Джуди Кэмпбелл, дядя — сценарист и режиссер Эндрю Биркин, сестра по матери — актриса Лу Дуайон. Неудивительно, что свою карьеру в кино Шарлотта начала с тринадцати лет, а уже к пятнадцати годам заполучила премию «Сезар» в номинации «Самая многообещающая актриса».

Родители Шарлотты были публичными людьми, а их слава — скандальной. Серж Генсбур написал альбом о мужчине, влюбленном в 15-летнюю девочку. Джейн Биркин впервые появилась обнаженной в картине Микеланджело Антониони «Фотоувеличение». Их роман с Генсбуром длился двенадцать лет. Вместе они записали хит чрезвычайно откровенного содержания под названием "Je t’aime, moi non plus" про занятия любовью и с оргазмическими вздохами Биркин в финале. В 1986 году Серж Генсбур снял маленькую Шарлотту в собственной ленте «Шарлотта навсегда», тяжелой, беспросветной драме о сценаристе и его дочери, к которой он испытывает не по-отцовски сильную нежность. Картина вызвала крайнее возмущение публики, Генсбура заподозрили в инцесте, но все это, по заверениям семьи, не имело места в действительности.

В одном из многочисленных интервью Шарлотта сказала: «Я привыкла к тому, что можно быть стеснительной, но вообще-то стесняться тут нечего. Отец сам был очень робким человеком и боролся с этим радикально, почти эксгибиционистски». Иногда кажется, что многое в своей творческой деятельности актриса унаследовала именно от Сержа.

Роли Шарлотты Генсбур с юности были приправлены изрядным количеством извращений. Например, в картине «Спасибо, жизнь» Бертрана Блие Генсбур сыграла школьницу, которая заводит дружбу с женщиной и начинает познавать жестокую сторону собственной сексуальности. В картине «Цементный сад» дяди Эндрю Биркина актриса исполнила партию старшей сестры, потерявшей отца, закатавшей труп матери в бетон и вступившей в сексуальную связь с родным братом.



Шарлотта неоднократно признавалась, что в детстве считала съемки не более, чем приключением в веселой компании и без родителей. Даже учиться после школы она пошла не на актрису, а на историка искусств, но кино в итоге затянуло обратно. Ее ждала завидная фильмография. Так, свой дебют она совершила в фильме «Слова и музыка», где составила компанию самой Катрин Денев. Далее на ее творческом пути возникли ленты «Дерзкая девчонка» и «Маленькая воровка» Клода Миллера (последняя — по сценарию Франсуа Трюффо).

В 1996 году Шарлотта Генсбур воплотила на экране образ Джейн Эйр в одноименном фильме по роману Шарлотты Бронте. По сюжету, героиня — некрасивая, неуклюжая, но гордая и благородная душой девушка. Генсбур, как и ее отец, всю жизнь считала свою внешность сложной. Но когда смотришь на работу Шарлотты в кино, понимаешь, как сильно грациозность и мощь актерской игры, идущие изнутри, затмевают это.

В этом же году актриса познакомилась с будущим мужем Иваном Атталем, у которого снялась в нескольких фильмах. Одним из лучших плодов их совместного творчества стала биографическая картина «Моя жена — актриса», где герой Атталя, спортивный репортер Иван, пытается принять тот факт, что его женщина снимается в постельных сценах. Шарлотта очень понравилась французской публике в этой роли, в очередной раз продемонстрировав изящную и естественную игру.

Позже она присоединилась к ансамблю картины «21 грамм», триллера Алехандро Гонсалеса Иньярриту с философскими размышлениями о том, сколько весит душа. Также Генсбур досталась немного выбивающаяся из драматического ряда, но очень полюбившаяся зрителям партия в картине Мишеля Гондри «Наука сна», где она работала в паре с Гаэлем Гарсиа Берналем. Невозможно не упомянуть еще одну важную роль — Шарлотта достойно смотрелась в составе весьма впечатляющего коллектива музыкального байопика Боба Дилана «Меня там нет».

Но все же главный успех поджидал актрису в 2009 году, и назывался он «Антихристом» Ларса фон Триера.

Они сработались — режиссер, с тиранической беспринципностью исследующий темные стороны человеческой души, и актриса, способная органично сыграть именно ту тонкую грань, которая была необходима. Сама Шарлотта признается, что фон Триер открыл ее заново, перезапустил творческую карьеру, как когда-то запустил ее отец. Из дерзкого и проблемного подростка Генсбур превратилась в сложную и не менее проблемную женщину. Триер искал ту, с чьей помощью можно было бы препарировать неуправляемую и развращенную женскую природу. И он нашел Шарлотту, всю жизнь пытавшуюся примириться с собой и отрицавшую всякий стыд. Фильм, жанр которого был заявлен как хоррор, шокировал, пугал и в конце концов сражал зрителя наповал. На Каннском фестивале Шарлотта Генсбур заслуженно взяла Серебряную пальмовую ветвь за лучшую актерскую игру.

В 2011 году Шарлотта вновь снялась у Триера в депрессивной фантазии «Меланхолия». Но в этот раз олицетворением злого женского начала стала Кирстен Данст в образе Джастин. Шарлотта же исполнила партию ее сестры Клэр, образца прагматичности и рассудительности. Эти качества вышли у Генсбур так же убедительно. Создавалось впечатление, что Шарлотта была бы хороша в образах обеих сестер. Возможно так казалось потому, что две эти грани в равной степени существуют в самой актрисе.

Через два года состоялась ее очередная работа с Ларсом — в заключительной части «трилогии депрессии», «Нимфоманка». Героиня Генсбур продирается сквозь всестороннее осуждение ее натуры, словно дерево сквозь камни. И сколько бы критики не спорили о скабрезной иронии режиссера, все без исключения отметили несравненную игру актрисы. Пожалуй, наиболее точное определение для профессионального опыта Шарлотты Генсбур — это слово «естественно». Она бескомпромиссна в кадре, неважно, играет ли актриса счастливую или одержимую женщину. Она вживается в собственные роли до тех пор, пока они не становятся ее частью. Неудивительно, что после самых тяжелых работ Шарлотту часто мучают депрессии и кошмары.

Между съемками у фон Триера Генсбур засветилась в картине «Дерево» Джули Бертучелли. По сюжету фильма, семья переживает внезапную гибель отца, и младшая дочь забирается жить на дерево, где, как ей кажется, проводит с ним время. Постепенно все возвращается на круги своя, но вдруг в туалете заводятся лягушки, в доме начинают порхать летучие мыши, а дерево стремительно разрастается. Фильм исследует жизнь как силу природы, направленную против смерти. Участие в нем очень символично для Генсбур. Еще перед «Антихристом» актриса пережила травму головы и последующую операцию. По ее признанию, в это время она была очень испугана за себя и свою семью. Она внезапно поняла, что жизнь может просто остановиться, и только работа впоследствии позволила ей преодолеть этот страх.

Шарлотта Генсбур исследует на экране свои основы, иногда ставя эксперименты над собственным естеством, с научной беспристрастностью наблюдая результат. При этом она несет одно важное знание, которому ее научили родители (особенно отец), и которое было высказано в «Нимфоманке»: человек ничего не может поделать со своей природой. Шарлотта принимает эту истину и всю себя, но стремится исследовать сопутствующие противоречия. Порой последствием таких исканий становится полное саморазоблачение. Как завещал отец — никакого стыда, разве что стеснительность. Другими словами, что естественно, то не безобразно. И даже, наоборот, — очень красиво.