«Губка Пол» — к 50-летию Пола Томаса Андерсона

Это сейчас работы Пола Томаса Андерсона изучают во всех приличных американских киношколах, а когда-то он сам, будучи студентом, сделал все возможное, чтобы вылететь из профильного образовательного учреждения в Нью-Йорке. Вместо выслушивания унылых теоретиков Андерсон распахнул свой разум, словно ловушку из «Охотников за привидениями», перед величайшими практиками и их феноменальными творениями.

Пол ни разу не пожалел, что встал на путь самоучки. Уже сформировавшись и состоявшись в режиссерской профессии, он продолжал клеймить киношколы, называя их не иначе как мошенничеством. В противовес Андерсон рекомендует начинающим кинематографистам найти тех постановщиков, которые их вдохновляют, осилить их фильмографии и впитать в себя все лучшее. Назовем этот образовательный метод приготовлением коктейля кинематографических влияний.

Сегодня, по случаю 50-летия создателя «Ночей в стиле буги», «Нефти» и «Мастера» мы решили выяснить, из чего же, из чего же, из чего же сделан Пол Томас Андерсон. А именно — какие картины в большей степени сформировали его творческий почерк.

«Сокровища Сьерра Мадре»

Во время написания сценария «Нефти», трансцендентного эпика и по-настоящему большой американской драмы, Андерсон ежедневно перед отходом ко сну пересматривал легендарный приключенческий вестерн Джона Хьюстона, находя в нем ответы на все жизненные вопросы: как делать кино, как жить своей жизнью, как быть в ладу с окружающими и самим собой.

«Сокровища Сьерра Мадре» сподвигли режиссера на своего рода челлендж — создать максимально простой, прямой и экономный с точки зрения сторителлинга фильм, существенно отличающийся от его предыдущих, более хитросплетенных произведений. «"Расскажи историю!" — вот о чем буквально кричат "Сокровища Сьерра Мадре", — делится впечатлениями от ленты Пол. — Большинство моих любимых картин — очень простые и старомодные истории. Вообще я никогда не был фанатом причудливых и запутанных сюжетов. Работая над «Нефтью», я испытывал несказанное удовольствие от удаления лишних сцен и витков повествования, чтобы фильм вышел строгим и лаконичным».

Автор саундтрека к «Нефти», гитарист Radiohead Джонни Гринвуд, подтвердит, что ничего на свете лучше нету, чем когда everything in it's right place.

Любовь к простоте свела Пола Томаса Андерсона еще с одной заметной картиной конца 40-х — криминальной драмой «Бездомный пес» Акиры Куросавы, демонстрирующей аудитории японский взгляд на американский нуар. Минималистский восторг у Андерсона вызвал тот факт, что сюжет фильма умещается в одно предложение: «"Полицейский-новичок теряет свой пистолет". Вот и все. Это невероятно».

Звучащие в «Бездомном псе» темы потерянных душ, кризисного общества, острой паранойи и отсутствия коллективной ответственности отзовутся эхом в более поздних работах Пола Томаса Андерсона, «Мастере» и «Врожденном пороке», когда постановщик уже перенесет центр внимания с фасада на сердце ленты.

Чтобы между фильмом и зрителем возникли химическая реакция и катарсический эффект, должно сойтись несколько обстоятельств, и если принимающая сторона в этих отношениях не дозрела до нужной степени отзывчивости, то результат окажется таким же, как при попытке поджечь огнивом сырой порох. Но это отнюдь не значит, что при повторной встрече воспламенение невозможно.

У Пола Томаса Андерсона и ленты «Окно во двор» Альфреда Хичкока надпись «It's a match!» загорелась только со второго раза. В разговоре с Film Inquiry режиссер поведал, что повторно ознакомился с детективным триллером перед запуском «Призрачной нити» и был ошеломлен тем, насколько иначе на него воздействовал этот фильм, нежели при первом просмотре.

«Иногда вы смотрите на вещи через разные линзы, — говорит Андерсон. — Например, вы посмотрели какую-то картину пять или десять лет назад, а потом вернулись к ней — и вот она уже говорит с вами совсем по-другому. А «Окно во двор» действительно говорило со мной через потрясающие работы Джеймса Стюарта и Грейс Келли».

Именно динамика взаимодействия между главными героями бессмертного шедевра Хичкока отпечаталась на беспокойных и шероховатых отношениях персонажей Дэниэла Дэй-Льюиса и Вики Крипс в «Призрачной нити».

При составлении диаграммы источников влияния на стиль Пола Томаса Андерсона один из самых больших сегментов, определенно, займет Стэнли Кубрик. А на втором уровне вложенности, где собраны только творения Кубрика, монолитом выделяется «2001 год: Космическая одиссея».

По мнению Андерсона, помимо прочих неоспоримых плюсов, именно в экзистенциальной космической опере его именитый коллега достиг совершенства в плане использования музыки: «Крайне сложно, практически нереально дотянуться до того уровня мастерства в управлении звуковым рядом, который продемонстрировал Стэнли Кубрик в "Космической одиссее". Что бы ты не придумывал, какие бы оригинальные ходы в части саундтрека не определял, всегда выясняется, что Кубрик уже делал нечто похожее, только гораздо лучше».

Культовый андерграундный хит Роберта Дауни ст., представляющий собой жгучую и беспощадную сатиру на рекламную индустрию, сыграл ключевую роль в формировании подхода Пола Томаса Андерсона к кинопроизводству. В качестве благодарственного кивка Андерсон с разрешения Дауни назвал героя Дона Чидла в «Ночах в стиле буги» Баком Своупом. Сам же отец Железного Человека отметился в картине небольшим камео.

У каждого в детстве были такие фильмы, которые оформляли вам временную прописку в кинотеатре или же засматривались до дыр и рвотных рефлексов видеомагнитофона, отказывавшегося принимать ту же самую кассету в сотый раз. Юные годы Пола Томаса Андерсона прошли под знаменами «Волшебника страны Оз» и «Челюстей».

Прорывной для режиссера Стивена Спилберга блокбастер, открывший для него дорогу в высшую голливудскую лигу, стал не менее прорывным для Андерсона как зрителя. «Челюсти» поразили меня с первого просмотра, и с каждым последующим эти ощущения лишь усиливались, — рассказывает Андерсон. — Без преувеличения — для меня этот фильм стал поворотным. А самое крутое в «Челюстях» то, что на самом деле это кино не об акуле. Акула выступает как общий враг, заставляющий троих протагонистов объединить усилия».

Отметим, что не только Пол Томас Андерсон из важных современных постановщиком относит себя к фанатам «Челюстей». В любви к хоррору также признавались Уэс Андерсон и Гильермо Дель Торо.

ДНК Джейка ЛаМотты — боксера, скатившегося по трагической траектории от славы и богатства до собственноручного захоронения карьеры и морального разложения, — можно найти у многих протагонистов Пола Томаса Андерсона: начиная от Дирка Дигглера в дебютной короткометражке режиссера «История Дирка Дигглера» и заканчивая Дэниелом Плейнвью в «Нефти».

Финальная сцена «Ночей в стиле буги», где герой Марка Уолберга разговаривает сам с собой в зеркале гримерной, и вовсе ставит гиперссылку на концовку «Бешеного быка», которая, в свою очередь, является мостиком к знаменитому монологу персонажа Марлона Брандо в драме «В порту» Элиа Казана.

«Славные парни»

В процессе работы над «Ночами в стиле буги» Пол Томас Андерсон не ограничился одним слитком из сокровищницы Мартина Скорсезе — вместе с «Бешеным быком» на ленту упал отблеск «Славных парней».

По ходу продакшена Андерсон не реже раза в неделю (а порой и чаще) пересматривал криминальную драму, поскольку хотел схватить ее бешеный ритм и бескомпромиссный, но предостерегающий тон. В одном из интервью Пол даже назвал «Славных парней» величайшим гангстерским фильмом из всех когда-либо снятых, особенно отметив его правдоподобность и честность в показе темной стороны жизни мафии.

Когда в 2013 году компания The Criterion Collection попросила Пола Томаса Андерсона назвать троих постановщиков, сильнее всего повлиявших на него, ответ получился исчерпывающим: «Джонатан Демме, Джонатан Демме и Джонатан Демме». «Демме — мой герой и фигура, на которую я всегда ориентируюсь, — продолжает Пол. — Его фильмы идеально выглядят, идеально звучат и идеально продвигают нарратив. В моменты затруднения и замешательства я всегда задаю вопрос: "А что бы в этой ситуации сделал Джонатан?". Это помогает вернуться на верный путь».

Краеугольным камнем богатого наследия Джонатана Демме Андерсон назвал его самое нашумевшее произведение — «Молчание ягнят». Визуальный стиль психологического триллера — в особенности крупные планы персонажей и обращения напрямую в камеру некоторых из них — отложился на режиссерском инструментарии Пола Томаса Андерсона и заметно проступает в некоторых его картинах.

Работа над фильмами-пазлами с изобилием героев и сюжетных линий всегда наполнена риском упустить или ошибочно расположить один из фрагментов, что разом разрушит целостность восприятия всего мозаичного полотна. Настоящий мастер-класс по построению многофигурной антологии продемонстрировал Роберт Олтмен в картине «Короткий монтаж».

Пол Томас Андерсон, считавший патриарха американского авторского кино своим учителем, калькировал такой подход и выстроил свой образцовый муравейник в «Магнолии». У Андерсона действующие лица также ищут утешение и смысл жизни в современном городе, а их судьбы удивительным образом переплетаются. Стилистически же Пол позаимствовал у своего наставника любовь к длинным планам — на просторах интернета даже можно отыскать любопытный ролик под названием «Карьера Пола Томаса Андерсона в пяти длинных планах».

Весьма символично, что на съемках последнего фильма Роберта Олтмена «Компаньоны» Андерсон присутствовал в качестве резервного режиссера, готового при первой необходимости заступить на пост основного. Можно считать это боевым крещением и передачей эстафетной палочки.

Поздравляем одаренного и неординарного режиссера с юбилеем! Желаем продолжать вдохновляться и вдохновлять новые поколения кинематографистов.

Новости на эту тему

The Ringer выбрал лучшие актерские работы XXI века
«Паразитов» назвали лучшим фильмом XXI века
Спасти нерядовой телеканал
Variety выбрал лучшие фильмы в истории
Десять лучших ролей Дэниэла Дэй-Льюиса