Джонни Депп: «Люблю, когда студии боятся»

Очевидно, что Джонни Деппа признают все — и стар, и млад — так как он сыграл многих любимых зрителями героев. В своих новых работах он по-прежнему искрометен и демонстрирует прекрасную игру и истинный полет души. В интервью актер рассказал о том, как создавал своих знаковых сумасшедших персонажей, о первой встрече с Тимом Бертоном, роли сауны в создании образа капитана Джека Воробья, а также порассуждал о некоторых грядущих проектах, включая фильм «Фантастические твари: Преступления Грин-де-Вальда».

Что заставляет вас заинтересоваться сценарием или персонажем? Что должен сделать сценарист, чтобы привлечь ваше внимание?

Для начала меня нужно удивить. Я всегда ищу в работе что-то, некое зерно, которое можно будет развить. То есть персонаж в сценарии не обязательно должен быть досконально прописан и предложен мне в готовом виде, чтобы я решил его сыграть. Я получаю то, что мне нужно, через поиск, построение и фактическую работу над ролью, а также попытку сделать что-то не так, как изначально было в сценарии, а немного иначе. В этом есть некоторая опасность, но такой подход невероятно важен для актера. Если из фильма в фильм делать одно и то же, то все твои герои просто становятся разными версиями тебя самого. Думаю, что надо постоянно пробовать шагать в разные стороны, несмотря на опасность оступиться.

Значит, самое главное — риск?

Если даже при создании персонажа я полностью отдаюсь видению режиссера, сценариста или автора печатного оригинала, я все равно чувствую, что должен, просто обязан постараться вытянуть из себя что-то еще. Ведь если я не попробую сделать даже нечто потенциально провальное и катастрофическое, я не получу удовлетворения от проделанной работы. Я люблю, когда студии боятся.

К слову о студиях... Есть конкретный герой — капитан Джек Воробей. Вы могли бы сыграть его как типичного пирата, но вместо этого превратили его в безумно удивительного и запоминающегося персонажа. Можете рассказать, как создавался этот образ?

В оригинальном сценарии он был прописан как обычный головорез, который немного гуляет туда-сюда, иногда дерется, хватает девушек, и все. У меня были разные идеи на его счет, но окончательный вариант родился, как ни странно, в моей сауне. Как-то я сидел там и размышлял над разнообразными аспектами данного персонажа, и в какой-то момент вдруг подумал: «Этот парень большую часть времени проводит в море, на палубе под палящим солнцем, и поэтому неизбежно сталкивается с проблемой расплавленных мозгов». Поэтому я раскочегарил топку на полную и сидел в парной, сколько мог, а когда стало невмоготу, начал ходить. Моим мозгам было очень, очень жарко во время сидения, но когда ты вынужден еще и двигаться, становится еще хуже. Такой аттракцион попросту убивает тебя. Мозги в буквальном смысле кипят, из башки валит пар. Так что я сразу получил представление, что обычно творится в голове у Джека Воробья.

Что же касается специфического языка его тела, я понял, что когда он расхаживает по шатающейся палубе корабля, у Джека все в порядке с равновесием, но когда же он сходит на непривычно спокойную сушу, то с походкой у него начинаются проблемы. На земле Джек становится немного разболтанным и шатким, отсюда и его потешная поступь. Мои вышеперечисленные актерские находки немного озадачили руководство «Диснея», и они сделали несколько замечаний по этому поводу, когда я представил им персонажа. Что-то типа: «Это что еще за херня? Что у него постоянно с лицом, Что с ним вообще такое? Может, он просто перманентно запредельно пьян или, может, он вообще гей?..». На что я просто вынужден был ответить: «А вы что, не знали, что абсолютно все мои персонажи — геи?!».

Тут им стало немного неловко, а я сказал им, что они могут меня уволить или заменить на кого-то, так как я не собираюсь менять ничего из того, что придумал. Я искренне верил в созданного мной персонажа и чувствовал, что нащупал что-то. Каждый раз, когда они жаловались, я краем глаза видел, как сценаристы бегут ябедничать со словами: «Такого не было в сценарии, такого не было в сценарии!». Все эти встревоженные лица... А по факту я получил топливо, чтобы разогнаться еще сильнее. Потом еще глава «Диснея» орал во все горло: «Депп угробит фильм! Никто не может понять, что он, черт возьми, говорит. Нам придется делать субтитры! Что он вообще творит?!».

«Пираты Карибского моря» стали одной из самых успешных франшиз студии «Дисней», и теперь даже их многочисленные парки развлечений основаны на похождениях Джека Воробья.

Да, и это было для меня совершенной неожиданностью, учитывая то, что, по сути, он стал первым настолько коммерчески успешным фильмом с моим участием за последние лет двадцать. Тот же «Эд Вуд», например, по сборам провалился. Еще такой момент: когда я готовился к роли, у меня была трехлетняя дочь, поэтому три предшествующих года я очень внимательно просмотрел большое количество мультфильмов. В подобной ситуации волей-неволей начинаешь анализировать и выявлять базовые тенденции, например: когда в «Приключениях Дорожного бегуна» на койота падает огромный валун, почему в следующей сцене у него всего лишь небольшая повязка на голове?

Почему люди покупаются на такое явное несоответствие и не задают неудобных вопросов? Почему они с улыбкой просто продолжают смотреть? Да потому что они любят этих героев. Фанаты Багза Банни просто отключают свое критическое неверие и бесхитростно наслаждаются просмотром, а это могут быть как пяти-, так и 25-летние и даже 75-летние поклонники! Эти их любимые персонажи, они им нравятся еще и потому, что могут провернуть какую-нибудь штуку, эдакий фокус, который невозможно провернуть в реальной, повседневной жизни. Вот подобного эффекта я и стремился достичь, когда придумывал Джека Воробья. Он может небрежно делать что угодно и нести полную, да еще и нечленораздельную ахинею, но зрители посмеются и скажут: «Окей, парень». Мне кажется, я нащупал то, что искал.

В фильме «Ричард прощается» ваш герой — профессор колледжа, которому врачи ставят смертельный диагноз, после чего он решает полностью отдаться тому, чем раньше никогда не занимался.

Ну да, непознанное пришло к Ричарду несколько окольным путем.

Что привлекло вас в этой роли?

Ну, я подолгу беседовал с режиссером, и наши встречи постепенно становились все длиннее. Я увидел, что сценарий был написан прекрасно. Да и нечасто встретишь фильм, где вам с ходу сообщают, что у главного героя, вообще-то, нет шансов, и он скоро покинет нас. Сам персонаж меня тоже зацепил — тем, что он не упивался жалостью к себе. Думаю, что это довольно умно: когда у тебя и так не так уж много времени, не тратить его на тяжкие раздумья и вопросы из серии «почему я?». Мужик просто принял неизбежное и нашел в себе силы улыбнуться и сказать: «Окей, я многого раньше не делал, так, может быть, пришло время попробовать?..». Известие о надвигающейся смерти дает ему свободу жить и понимание того, что с теми картами, которые ему выпали, он может теперь делать абсолютно все. Если бы лично я оказался в подобной ситуации, я бы сделал точно так же. Когда не можешь ничего изменить, просто иди и живи, чувак, избегай горечи, познавай мир во всех проявлениях, общайся с людьми и кайфуй, сколько сумеешь.

Тим Бертон и «Эдвард руки-ножницы»...

Помню, я тогда очень неохотно полетел в Лос-Анджелес на встречу с Тимом, поскольку был уверен, что ни за что на свете мне не достанется эта роль. Я читал сценарий, он глубоко меня тронул, и я уже знал, каким должен быть персонаж. Мы собирались встретиться в кафе. А я тогда даже не знал как Тим выглядит, пока не увидел тощего неряшливого чувака с торчащими во все стороны волосами, который сидел там, пил и кофе и рисовал. Мы начали говорить о роли, о нашем детстве и обнаружили удивительно много общего. После этого я ничего о нем не слышал в течение месяца, а потом вдруг зазвонил телефон и на том конце взволнованный голос мне заявил: «Джонни, ты — Эдвард Руки-ножницы». И я начал работать над этим героем, взяв за основу новорожденных и маленьких детей, их незамутненное видение любого явления, с которым они сталкиваются впервые. Они могут найти красоту и глубину абсолютно во всем. Также я присмотрелся к своей собаке, с которой у нас была безусловная взаимная любовь. Некоторые животные абсолютно искренне и непосредственно выражают свои чувства. Так что и моя собака легла в основу персонажа.

И могу сказать, что это был первый раз, когда режиссер и сценарист получили актера, урезавшего 85 процентов диалогов. Мне казалось, что речь Эдварда должна быть ограничена в пользу его внутренней чистоты. Когда главная героиня спрашивает меня, где мой отец, по сценарию я отвечаю: «Он умер». Я же решил сказать: «Он не проснулся», — и это по-новому открыло невинность Эдварда, потому что в его вселенной не существует такого понятия, как смерть. Тим был очень терпелив, несмотря на то, что первые пару недель съемок все заметно нервничали, и он тоже, но, похоже, в итоге все получилось.

Теперь на вашем совместном счету уже девять фильмов.

О да, мы доверяем друг другу. Это самое главное между режиссером и актером.

Есть у вас двоих что-нибудь на горизонте?

Мы обсуждали несколько задумок, и я уверен, что-нибудь на нашем общем пути обязательно появится. А вообще, если Тим возьмет чистый лист бумаги и скажет мне: «Давай снимать», — я соглашусь не раздумывая и не задавая вопросов. Меня не волнует, что там будет за тема. Он действительно мой самый лучший друг в мире.

Давайте поговорим о фильме «Фантастические твари: Преступления Грин-де-Вальда». Расскажите о своем герое...

О, это было потрясающе. Он как будто вышел из ниоткуда. Кто-то обмолвился, что Джоан Роулинг хотела бы переговорить со мной. Я к тому моменту уже обсудил с режиссером и продюсерами некоторые детали персонажа, в основном, это касалось особенностей его непростого характера. Разумеется, мне хотелось услышать мнение самой писательницы, поскольку мельчайшие детали обитателей ее миров поистине поражают. Но я совершенно не ожидал, что она просто скажет мне: «Джонни, не могу дождаться момента, когда увижу, что вы сделаете с этим типом». Я был по-настоящему тронут и по-хорошему потрясен подобной степенью доверия, поэтому я прямо-таки ринулся на поиски зерна героя. У меня уже имелись некоторые собственные идеи, я начал их воплощать и, кажется, все сработало. Грин-де-Вальд — интересный парень, все его намерения и идеи направлены в итоге вроде как на всеобщее благо, но мировая история знает немало отвратительных личностей, рассуждающих таким же образом. [Смеется.] Он очень предан своим убеждениям, но он отнюдь не забавный.

Вам понравилось играть его?

Да, черт возьми. Мне понравилось, потому что я чувствовал себя как на арене, где можно попробовать воплотить некоторые... скажем так, спорные вещи; показать того, кто балансирует на грани, за которой начинается обыкновенный фашизм. Да, этот мощный волшебник — отчасти фашист, к тому же наделенный могущественной силой, поэтому в своей вселенной он действительно может провернуть какие угодно выкрутасы. Так что да, это было интересно.

Если бы ваша жизнь была песней или музыкальным альбомом, как бы вы ее назвали?

«Что за везучий хрен!».

Источник: Collider

Новости на эту тему

Джонни Депп споет рождественскую песнь
Добро пожаловать на борт, капитан Воробей!
Старые добрые пираты
Терри Гиллиам готов к концу света
Disney призвала капитана Джека Воробья?