Вундеркинд из Монреаля

Всех режиссеров по времени заметного творческого всхода можно разделить на ранних (Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Роберт Родригес) и поздних (Михаэль Ханеке, Ридли Скотт, Гас Ван Сент). Ранние же, в свою очередь, дробятся на два неоднородных сегмента: просто ранние и Ксавье Долан.

Имя канадского постановщика наверняка воздействует на коллег по цеху как заклинание, вызывающее комплекс неполноценности («Ксавьедоланио!» — как вам такой вариант?). Оно и понятно: первый завершенный сценарий полного метра в 17 лет, премьера режиссерского дебюта в 20 (причем не где-нибудь, а в Каннах) и моментально сложившийся статус инфлюенсера и одного из самых самобытных голосов в мировом кинематографе XXI века.

Таким образом, Долан изначально снарядился не легкой наплечной сумкой, а тяжелым рюкзаком, и планомерно, каждой следующей работой пополнял багаж достижений. Сегодня, 20 марта Ксавье исполняется 30 лет — самое время провести ревизию содержимого его походной тары и заодно оторвать задержавшуюся там и уже явно не подходящую по возрасту нашивку «Вундеркинд».



Тот самый громогласный дебют, получивший стоячую овацию в Каннах и собравший более десятка наград на различных киносмотрах, — первый экземпляр в дальнейшем разросшегося буйного розария Ксавье Долана, где собраны удивительные сорта конфликтов родителей и детей.

Отчасти автобиографическая драма с предельно провокационным названием выводит на авансцену обреченные и двигающиеся исключительно к краю пропасти отношения 16-летнего Юбера, художника и интеллектуала, с матерью по имени Шанталь, не отличающейся аристократическими манерами и хорошим вкусом. Два фрагмента из разных пазлов, они никак не могут соединиться: Юберу претит гиперопека со стороны матери и глухое непонимание его проблем, тогда как Шантель никак не может перестроиться на восприятие сына как взрослого самостоятельного человека и подобрать правильные слова и реакции для отражения истинных чувств по отношению к нему. В общем, как пел дуэт Erasure, «love and hate, what a beautiful combination».

От десятков других картин о подростковом бунте против родительской власти «Я убил свою маму» отличает большая глубина, эмоциональность и показная нетерпимость героев к окружающим обстоятельствам, которая затем станет одной из характерных черт драматургического инструментария Долана. Поскольку Ксавье изначально метил не только в зрительское сердце, но и в глаза, без оригинальных визуальных решений не обошлось: взять хотя бы черно-белые вставки, в которых Юбер рассуждает о матери, или смещенное кадрирование.

Фигура вторая — любовный треугольник. Совместное желание Долана и его приятелей Моньи Шакри и Нильса Шнайдера поработать вместе вылилось в маленькую, компактную, но очень петлистую историю о двух разнополых друзьях (гее Франсисе и гетеросексуальной девушке Мари), которые знакомятся с деревенским парнем Николя и синхронно в него влюбляются. В итоге туда, где раньше водились теплота, поддержка и взаимовыручка, приходят соперничество, ревность и озлобленность.

Хотя после подобного сюжетного твиста логично было бы ожидать жанровую линьку с мелодрамы на триллер, Долан обходится без радикальных разворотов и лишь добавляет нотки иронии, по-своему переосмысляя 4 стадии страданий ревнивого человека по Ролану Барту.

В «Воображаемой любви» Ксавье продолжает экспериментировать с внешней составляющей, используя, например, цветные фильтры в интимных сценах или восхитительный slow motion в эпизоде параллельной подготовки Франсиса и Мари ко встрече с Николя под винтажный кавер Далиды на песню "Bang Bang" Нэнси Синатры.

Если лента «Я убил свою маму» демонстрировалась в Каннах в рамках «Двухнедельника режиссеров», то «Воображаемая любовь» добралась уже до второй по значимости секции — «Особый взгляд», но, увы, осталась без внимания жюри.



Ловко обойдя пресловутый синдром второго фильма, Долан вернулся к полнокровной драме, безо всяких ухмылок и подмигиваний. «И все же Лоранс» — впечатляющая, почти трехчасовая сага о 35-летнем преподавателе колледжа, чья жизнь кажется спокойной и безоблачной: престижная работа, признание коллег, выход первой книги не за горами, а главное — любящая и понимающая спутница жизни Фред. Но есть одно гигантское «но» — уже долгие годы Лоранс чувствует себя женщиной. И вот в момент, когда внутренние противоречия достигли точки кипения, он объявляет Фред, что хочет сменить пол.

В отличие от предыдущих работ, в «И все же Лоранс» Ксавье Долан меняет акваланг на батискаф и отправляется исследовать потаенные участки психологизма, ведь в этом фильме главный герой борется не столько с внешними обстоятельствами, сколько с самим собой. Каждый день Лоранс наматывает все новые и новые нитки в клубок самообмана, пока в один момент не решает разорвать его. С этого момента протагонист начинает рассматриваться постановщиком в двойной перспективе: доселе уважаемый человек постепенно становится лишь фантомом, тогда как на смену ему приходит абсолютный аутсайдер в глазах общественного мнения.

«И все же Лоранс» фиксирует мощное выступление Долана в качестве голоса безголосых, а именно тех, кто обитает в незримых гетто маргинализованных сообществ и подвергается издевательствам исключительно за демонстрацию того, кто они есть на самом деле, без притворства.

Как и «Воображаемая любовь», «И все же Лоранс» показывалась в Каннах в рамках программы «Особый взгляд». Главный приз тогда ушел ленте «После Люсии» Мишеля Франко, но Сюзанн Клеман перепала награда за лучшую женскую роль. Кроме того, «И все же Лоранс» был признан лучшим канадским фильмом на кинофестивале в Торонто.

Следующая остановка — стокгольмский синдром. В «Томе на ферме» Ксавье Долан целенаправленно ступает на неизведанную для себя и, очевидно, не самую комфортную жанровую территорию, над которой нависает могучая тень Альфреда Хичкока, — в пучины психологического триллера.

Титульный герой картины, редактор рекламного агентства из Монреаля с копной пшеничных волос, приезжает в деревню, чтобы проститься с умершим бойфрендом Гийомом и прочитать речь на его похоронах. Но выясняется, что мать Гийома ни сном, ни духом не ведает о его сексуальной ориентации. А его брат, брутальный и неотесанный Франсис, наоборот, все знает и не позволит складному мифу о гетеросексуальности Гийома и его романтических отношениях с добропорядочной девушкой разбиться вдребезги. Первая же встреча Тома и Франсиса дает старт опасной и непредсказуемой игре в кошки-мышки, где более сильный усердно расставляет мышеловки, а более слабый — не прочь угодить туда по своей воле.

Очевидно, вдохновляясь лучшими образчиками жанра, Долан с ловкостью опытного мануальщика находит нужные болевые точки. Режиссер воздействует на публику как сюжетно, с помощью балансирования между насилием и страстью, ужасом и сексуальным напряжением, так и аудиовизуально, поочередно призывая в сообщники свет, звук и даже размер кадра — в одной из самых пугающих сцен фильма он сжимается, словно петля на шее.

При этом, несмотря на жанровый контраст с прошлыми работами, магистральные темы в «Томе на ферме» остаются привычные для Долана: гомосексуальность и семейные отношения. Видимо, обидевшись на отсутствие продвижения до основного конкурса в Каннах, Ксавье отдал картину в Венецию, где ее охотно включили в число претендентов на «Золотого льва». В итоге «Том на ферме» удостоился приза ФИПРЕССИ.



Словно по указанию стихотворения из сказки «Цветик-семицветик», Ксавье Долан вернулся, сделав круг, к тому, с чего начал свой путь в большом кинематографе — попытке найти точку соединения двух векторов слепой, всепоглощающей и разъедающей любви. Любви матери и сына.

Когда яркая и своенравная вдова Диана решает начать новую жизнь и забирает из интерната своего проблемного отпрыска Стива, она автоматически обзаводится фитилем, который вымочен в бензине и готов вспыхнуть в любой момент. Собственно, первого воспламенения долго ждать не приходится, как и второго, и последующих. На шум от одного из молниеметаний приходит робкая и заикающаяся соседка Кайла, чье присутствие внезапно становится успокаивающей средой для Стива. В доме воцаряются гармония и взаимопонимание. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное.

В сравнении с «Я убил свою маму» «Мамочка» выглядит гораздо более зрелым и мастерским творением. Динамический волнообразный нарратив позволяет аудитории подниматься на склоны надежды и скатываться в низины разочарований. Троица лидирующих персонажей, каждый со своей неповторимой текстурой и отчаянной притягательностью, рисково ходит по линии, отделяющей людей со странностями от неадекватных персонажей вечерних ток-шоу, но все же удерживается в зоне зрительской эмпатии.

Выверенные и своевременные музыкальные композиции, выстроенные по струнке в единый саундтрек, всегда были козырями в рукаве Долана, а в «Мамочке» он пустил в ход целую колоду. Каждая звучащая в фильме песня, будь то "Blue" Eiffel 65, "On ne change pas" Селин Дион или неловко исполненная в караоке "Vivo Per Lei" Андреа Бочелли, является не фоновой подложкой, а полноценным и незаменимым элементом той или иной сцены. Даже изъезженная вдоль и поперек "Wonderwall" Oasis в доверенном ей эпизоде свежа, уместна и настроенчески точна.

Еще один прорыв Ксавье совершил в построении кадра, а конкретно в маневрировании его размером. Большая часть картины снята не в стандартном 16:9, а в квадратном 1:1. И это не просто декоративная блажь претенциозного режиссера — такой формат выбран, чтобы повысить реалистичность происходящего и создать ощущение клаустрофобии. Картинка «разжимается» несколько раз по ходу повествования, делая важные событийные отсечки, причем в одной из сцен Стив буквально раздвигает руками рамки и таким образом преодолевает метакинематографический барьер.

«Мамочка» ознаменовала для Долана долгожданное попадание в основной конкурс Каннского кинофестиваля и престижный Приз жюри, символично разделенный с лентой «Прощай, речь!» Жан-Люка Годара.



К шестому фильму Ксавье Долан уже основательно накопил магнетическую силу, притягивающую актеров с приставкой «топ», посему не стоит удивляться, что экранное пространство вместо не шибко известных в мировых масштабах исполнителей здесь делят Гаспар Ульель, Марион Котийяр, Венсан Кассель и Леа Сейду.

Все это звездное обрамление ложится на многократно протоптанный Доланом тематический участок семейных ценностей и обесцениваний. Успешный писатель Луи спустя 12 лет разлуки возвращается в родной дом, чтобы сообщить горькую новость о своей тяжелой болезни. Но все, конечно же, идет не по плану, и у подставленной для зализывания раны, как вокруг обеденного стола, собираются ядовитые языки.

Камерная, душная больше подходящая для сценической постановки, нежели для киноэкрана, драма проговаривает болезненные, но нужные и во многом отрезвляющие истины: семья — это далеко не всегда источник поддержки, группа единомышленников, один за всех и все за одного. Зачастую кровное родство не тождественно душевному, вследствие чего люди из чувства долга просто проводят время за пустой болтовней.

В ленте «Это всего лишь конец света» тяжелая, гнетущая атмосфера внутри семьи передается с помощью холодных цветов, игры цвета и теней, обилия крупных планов и преимущественно одной закрытой локации, в которой зритель оказывается будто бы замурован вместе с персонажами.

После «Мамочки» Каннские отборщики не имели морального права помещать новую работу в иную конкурсную программу, кроме основной. В итоге фильм остановился в одном шаге от «Золотой пальмовой ветви», взяв вторую по значимости награду — Гран-при жюри.



Если кто-то не в курсе, именно Ксавье Долан является режиссером этого нашумевшего клипа Адель, набравшего на YouTube около 2,5 миллиардов просмотров. Для канадца этот опыт клипмейкерства оказался вторым — в 2013-м он снял видео на песню "College Boy" французской группы Indocine, в котором, кстати, засветился Антуан-Оливье Пилон — тот самый Стив из «Мамочки».

Концепция клипа "Hello" заключается в том, что Адель ведет по телефону внутренний диалог с самой собой в юности, пробуждая моменты былого счастья с бойфрендом, которые показаны от первого лица. Видео, колористически выполненное в изысканной сепии, смотрится лаконично и стильно, при этом не предлагая публике каких-то неожиданных вывертов. Чтобы добиться правильных эмоций от Адель и Тристана Уайлдса, сыгравшего ее бывшего парня, Долан просил их импровизировать и перенести на съемочную площадку опыт прошлых неудачных отношений. "Hello" стал первым в истории клипом, снятым на широкоформатную IMAX-камеру.

В 2018 году Ксавье Долан презентовал на кинофестивале в Торонто свой дебютный англоязычный проект «Смерть и жизнь Джона Ф.Донована», в котором задействованы Кит Харрингтон, Натали Портман, Джейкоб Тремблей, Сьюзен Сарандон и Кэти Бейтс, а бедная Джессика Честейн пала жертвой разудалого монтажа и в финальную версию не попала. Фильм получил прохладный прием со стороны пишущей прессы: журнал NOW назвал его «в лучшем случае посредственным», The Guardian влепил всего одну звезду из пяти возможных, а IndieWire поставил неутешительное клеймо «худший фильм Долана». В прокат «Смерть и жизнь Джона Ф.Донована» пока не выходила.

Следующее творение Ксавье «Матиас и Максим» обещает быть более близким к истокам. Режиссер говорит, что почерпнет эстетику от «Тома на ферме», а энергию — от «Мамочки». Звездного каста на сей раз не заявлено, зато сам Ксавье вновь в кадре, как и его постоянная актриса Энн Дорваль.

Поздравляем вчерашнего вундеркинда и сегодняшнего большого мастера Ксавье Долана с 30-летием! Желаем сохранения продуктивности без потери в качестве, верности принципам и, конечно же, заветной «Золотой пальмовой ветви».

Новости на эту тему

Ксавье Долан снимет исторический хоррор
Погиб Гаспар Ульель
Скатываясь на дно. Рецензия на фильм «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована»
Ксавье Долан, злые птицы и кусачие акулы: смотрите на этой неделе
Канны — 2019: «Паразиты» Пона Джун-хо обскакали самого Тарантино