Ридли Скотт: все о «Прометее» и будущих проектах

Сегодня в отечественный прокат выходит, пожалуй, самая долгожданная премьера полугодия, фантастический экшен Ридли Скотта «Прометей», который является приквелом, к ставшему культовым «Чужому».

Журналисты известного кинопортала Variety взяли большое интервью у Ридли Скотта, в котором постарались выжать максимум информации по новому научно-фантастическому проекту британского режиссера.

LostFilm.INFO с удовольствием представляет это интервью полностью, которое в преддверии похода в кинотеатр обязательно к прочтению.

Как родился «Прометей»?

Около двух с половиной лет назад я пришел на студию и сказал: «Есть вопрос, который еще никто не задавал». Так и появилась идея фильма.

И что это за вопрос?

Не скажу, потому что на нем построен весь сюжет. Нужно, чтобы зрителю было чему удивиться.

Тогда так – какие идеи лежат в основе этой картины?

В ее основе – большие общечеловеческие проблемы. Вот, например, это интервью с исторической и математической точки зрения невозможно. Представьте, сколько совпадений должно было случиться за последние три миллиарда лет, чтобы мы сейчас смогли с вами здесь сидеть и разговаривать. Может, это неслучайно? И немедленно встает вопрос о божественном вмешательстве или о каком-то другом. Кто мы – «божьи твари» или результат эксперимента? И если второе – что это был за эксперимент, кто в нем еще участвует, кто его проводит, наконец?



То есть в «Прометее» Вы обращаетесь к глобальным темам?

Да, возьмите хотя бы персонажей. Есть Элизабет со своей верой в Бога и Холлоуэй, который тоже верит, но не в Бога, а в силу науки. Миссия «Прометея» – раскрыть тайну происхождения человечества, ни больше ни меньше. У Элизабет и Холлоуэя сильная эмоциональная связь, но они не женаты. Их и парой-то назвать сложно. И вот один из них – человек науки – верит в эксперименты, а другая держится за свою веру, и между ними на этой почве постоянно происходят конфликты.



А Вы во что верите? В эксперименты или в божественное вмешательство?

Я агностик, то есть где-то посередине. Вопрос о том, случайно мы здесь оказались или нет, – не для праздных размышлений. Планете три миллиарда лет, и из них только в последние 75 тысяч – а это сравнительно короткий срок – вдруг случается эволюция: динозавры, пещерные люди... и вот мы уже управляем марсоходом. Много вопросов, в общем.

Давайте поговорим о том, как «Прометей» вписывается во вселенную «Чужих». Некоторые называют «Прометей» приквелом «Чужого» – и хронологически действие разворачивается до рейса «Ностромо». Это так?

Наверное, хоть я и не эксперт по части хронологии «Чужих». Но миссия «Ностромо» началась примерно в 2093-м. «Прометей», конечно, был запущен до этого.



И Вы действительно сняли приквел?

Сейчас я могу лишь сказать, что между картинами есть определенные переклички. Например, в «Бегущий по лезвию» была корпорация «Tyrell Corporation», и тогда я как раз думал, что однажды миром будут править вот такие корпоративные гиганты. В «Чужом» я продолжил развивать эту мысль. В «Бегущем по лезвию» корпорация называлась «Tyrell» и часть ее бизнеса заключалась в производстве репликантов (андроидов), хотя основные доходы шли из более крупных проектов.
В «Чужом» миссию «Ностромо» снаряжает другая корпорация, «Wayland-Yutani», и среди героев «Прометея» есть корпоративный магнат по имени Питер Вейланд. Это пока что единственная связь. И больше не спрашивайте!

Вы снова и снова возвращаетесь к теме корпоративного влияния. Есть причина?

Есть. В моем понимании у сложившейся сейчас ситуации один исход: корпорации набирают силу и все больше вкладывают в свою защиту. И правительство пока не говорит: «Все, хватит, вы зашли слишком далеко». Безопасность – огромный бизнес, а в масштабах корпорации «обеспечение безопасности» может вполне перерасти в почасовой прокат армии и флота. Найдется ли кто-то, кто сможет положить этому конец, – вот вопрос.



Главные роли в «Прометее» исполняют относительно малоизвестные актеры, Нуми Рапас и Логан Маршалл-Грин. Чем они Вас так очаровали?

Я предложил Нуми главную роль, после того как увидел ее в «Девушке с татуировкой дракона». Ее героиня – очень жесткая барышня, и Нуми играет так, будто сама родилась и выросла в городских трущобах, просто потрясающая работа. Когда на назначенную мной встречу пришла красавица и явно непростой человек, я понял – передо мной настоящая актриса. И она действительно не обманула моих ожиданий.

Логан тоже отличный актер, просто находка для режиссера: он прекрасно выполняет свою работу. И Нуми, и Логан идеально подошли на роли, которые я задумал.


Давайте переключимся на других персонажей. Кто они и какие выполняют задачи?

Майкл Фассбендер играет Дэвида, это такой прометеевский Эш. Конечно, зритель без труда найдет параллели с андроидом из «Чужого», да мы их особенно не скрывали: нам нужен был этот «корпоративный агент», вот он и появился. Майкл моментально вжился в образ, он вообще гениальный актер, что угодно может изобразить. Дэвид, например, слегка андрогинен, и Майкла это ужасно забавляло. У него отличное чувство юмора, правильное понимание момента и удивительный профессионализм.

Он приходит на площадку полностью подготовленный – и просто работает. Я без ума от таких актеров и как режиссер стараюсь соответствовать: просто прихожу и работаю. Я всегда точно знаю, чего я хочу, и не особенно верю в долгие репетиции. По-моему, лишние репетиции отнимают у сцены свежесть. И актеры, которые у меня снимаются, это знают: получил сценарий, обсудил все с режиссером, будь любезен – сделай «домашнюю работу» и на площадку выходи с готовностью все снять с одного дубля. Прибереги свою лучшую игру до того момента, когда включатся камеры и пойдет запись. Удиви меня. Майкл в этом отношении идеальный актер. За всю мою карьеру мне ни с кем не было так легко и весело работать.



А Шарлиз Терон?

Шарлиз играет большую шишку в корпорации Вейланда – ей понравилось выступать в роли «злодейки». С ней тоже было очень легко, и она фантастическая актриса. Как и Идрис Элба, который играет капитана, и Рэйф Сполл – все это профессионалы высочайшего уровня и чудесные люди. У нас был отличный актерский состав.

Что Вы можете рассказать о персонаже Гая Пирса?

Пирс играет Питера Вейланда, главу корпорации, которой принадлежит корабль под названием «Прометей». О миссии этого корабля и пойдет речь в новом фильме.

По роли ему гораздо больше лет, чем в действительности.

Да, причем разница значительная. «Постареть» в кадре – непростая, но увлекательная задача для актера, и Гай Пирс с ней отлично справляется. В фильме есть эпизод, где он играет молодого Вейланда, то есть должен выглядеть на свой возраст. Его герою в тот момент около 39 лет, и он уже глава огромной корпорации. Как Билл Гейтс или глава Apple.

«Бегущий по лезвию» и «Чужой» – признанная классика научно-фантастического кино. Вам раньше не хотелось вернуться к этому жанру?

Хотелось, и я искал подходящий материал. Сразу после «Бегущего по лезвию» я приметил роман Джо Холдемана «Бесконечная война», но права на него стали доступны только два с половиной года назад. Мы их купили, и прекрасный сценарист Мэттью Карнахан уже приступил к работе. Так что вот вам еще один научно-фантастический проект. К сожалению, остальные проекты, которые я рассматривал в последнее время, были либо слишком научными, либо слишком фантастическими. И «Чужой» или «Бегущий по лезвию» вовсе не так уж фантастичны.



В каком смысле?

Эту реальность легко можно себе представить. Я думаю, именно поэтому «Бегущий по лезвию» приобрел такую популярность. Этот фильм многие критиковали за сложность, хотя сюжет там очень простой. Там довольно детально представлен мир будущего, и это могло кого-то отвлечь, но сама идея совершенно незамысловатая. В «Чужом» нам повезло с монстром – такой сукин сын получился. Редкая удача. Не думаю, что кому-то удалось нас в этом переплюнуть. Вот сижу, пытаюсь найти равного этому чудовищу – и не могу.

А как Вы придумывали инопланетных существ для «Прометея»?

Здесь нам трудно пришлось, ведь ни в коем случае нельзя было повторяться. К тому же тема Чужих была настолько отработана в первых четырех фильмах, что пришлось сделать монстров уязвимыми. Легче всего было создавать первого Чужого: это совершенно новое чудище, никто такого раньше не видел, поэтому он такой страшный.

От остальных сердце в пятки не уходило – зрители уже знали, что это за зверь. Я четко выстраивал последовательность: сначала особь вылупляется из яйца, потом впивается жертве в лицо и внедряет эмбрион, который рождается, ломая грудную клетку носителя. И вот красавчик перед нами! А секрет в том, что мы его почти не видим, – так гораздо страшнее.

В «Прометее» Вы решили пойти по другому пути?

Не совсем, законы жанра мы все-таки выдерживаем. В том, что касается монстров, чем меньше мы их видим, тем страшнее.

А как они выглядят?

Ни на что не похоже! Такого еще не было.

Какие научно-фантастические фильмы вас вдохновляют?

Лучше «Одиссеи» Стэнли Кубрика еще никто ничего не придумал. С него и началась история моих отношений с этим жанром. В этом фильме создан совершенно правдоподобный мир. И зритель верит в то, что все показанное в фильме, включая странный финал, – в этом мире абсолютно возможно.

Какой Вам хотелось бы видеть реакцию зрителей на «Прометея»? Это ужастик? Вы хотите, чтобы зрители подскакивали в креслах, как на показах «Чужого»?

Надеюсь, что я смогу их как напугать, так и заинтересовать. Интересный ли это фильм? Думаю, да. Страшный? Определенно. А моментами – так и вовсе крышу снесет.

Каково было вновь заняться научной фантастикой?

Отличное ощущение. Мне очень нравится этот жанр, и я обожаю работать в павильоне. Я давно не снимал ничего в помещении; «Робин Гуд» был почти полностью снят на натуре, поэтому возвращение в павильон для работы над «Прометеем» было радостным событием. Все замечательно прошло, и я доволен результатом.

Я знаю, Вы подумывали о том, чтобы снимать «Робина Гуда» в 3D.

Да, было дело.

И вот в 3D появляется «Прометей». Что вам дает этот формат?

3D – идеальное решение для «Прометея». Это несложная технология, которая, несомненно, делает картину более зрелищной. Просто было еще и потому, что с нами работал отличный оператор – Дариуш Вольски. С ним очень приятно работать. У Дариуша уже был опыт в 3D – последние «Пираты Карибского моря», и я сказал ему: «Давай снимать в 3D, фильм просто требует этого». Он со мной согласился. Всех беспокоил вопрос бюджета, но нам не пришлось выходить за рамки, все шло по плану.

Вы обычно снимаете с нескольких камер. Формат 3D не стал для вас помехой?

Нет. Конечно, съемки в 3D подразумевают громоздкое оборудование и много технических специалистов на площадке. Время от времени к вам подходят спецы по 3D и спрашивают: «Не слишком ли много у нас объема?». Или: «Тут что-то на передний план вылезло – не мешает?». Но эти вопросы решаются в мгновение ока.

Для «Прометея» были построены весьма впечатляющие декорации. А почему не нарисовать их на компьютере?

В первую очередь это нужно актерам. Не слишком-то приятно работать на фоне синего экрана, когда режиссер тебе говорит: «Конец света происходит справа, а слева в этот момент пролетает астероид». Мне нравится по мере возможности воссоздавать мир, который я хочу показать, чтобы актерам было с чем работать.

Как ни странно, получается даже дешевле. Я вообще работаю довольно экономно. Вот смотрю я фильмы с астрономическими бюджетами и не понимаю – как так происходит? Наверное, так происходит, когда режиссер толком не знает, как будет развиваться история, что-то придумывает на ходу и снимает без сценария, а потом пытается все исправить на компьютере. В итоге понимает, что получилось плохо, и надо переснимать. С «Прометеем» я точно знал, чего хочу. С самого начала.

Новости на эту тему

Нуми Рапас станет жертвой шантажа
Критики выбрали лучшие суперблокбастеры 2023 года
Идрис Эльба едет в Нигерию
Майкл Фассбендер займется шпионажем
Остаться в живых