Новость: Алан Рикман. Великий и британский

22.02.2012 21:39

Алан Рикман. Великий и британский

«Мне, как и любому другому, действует на нервы, когда все время приходится демонстрировать черты характера, которых у тебя нет и никогда не было. Все мечтают о режиссере, у которого хватит воображения, чтобы оторваться от стандартов: "нервный блондин" или "мрачный брюнет"».

На днях исполнилось 66 лет Алану Рикману. И ни слова о «Гарри Поттере»! В конце концов, в нашей галактике и на прилегающих территориях Алана Бернардовича любят совсем не за это.

Предельно британский, застегнувший на все пуговицы свою личную жизнь и при этом обжигающе темпераментный вне реальности, на сцене и перед камерой. Этакая бездна обаяния и сарказма, властитель той части дамской аудитории, которая уже не западает на мармеладного Роберта Паттинсона, но еще далека от маразма.

Рикмана никогда нельзя было причислить к когорте молодых и ранних. Чтобы пойти учиться в Королевскую академию драматического искусства в 26 (!) лет, уже имея художественное образование и намеченную благополучную жизненную колею, надо обладать изрядной смесью стоицизма, наглости и уверенности в себе.

А кто его знает, может, напротив — наивности, безответственности и ощущения дара божьего. Сейчас уже можно признать: мир совсем не обеднел без Рикмана-дизайнера и Рикмана-художника, зато в лице Рикмана-актера приобрел многое.

Он практически безгрешен в выборе ролей. А что еще мы хотели от того, кто на телеэкране дебютировал в экранизации «Ромео и Джульетты»? Удивительно, но подавляющее количество материалов об Алане Рикмане возвещает, что он укрепился в амплуа обаятельного злодея, после чего идут упоминания о террористе из «Крепкого орешка» и Северусе Снейпе из поттерианы. Складывается ощущение, что репортеры проспали все пресс-показы, кроме вышеупомянутых.

Но факт остается фактом, бармалеи в его исполнении запоминаются, вызывают сопереживание, вытаскивают на свою волну. Наверное, потому что Рикману удается придать им психологическую правдивость, подвести к зрительскому креслу и выбить, наконец, поп-корн из рук.

Будь это Ханс Грубер — антагонист Брюса Уиллиса, или следователь из «Страны в шкафу», или заигравшийся гипнотист Антон Месмер из одноименной ленты; все они вдруг оказываются очень настоящими, с ощутимыми для зрителя частотой пульса и уровнем артериального давления.

После старта и ставшего очевидным успеха франшизы о «мальчике-который-выжил» Рикман, будто назло многочисленным обожателям пубертатного возраста, развернулся на полную катушку. Он много снимался, играл в театре и занимался озвучиванием. В «Суини Тодде» Рикман пел дуэтом с Джонни Деппом. В «Божественном творении» оперировал на сердце. В нежном, с ноткой фатализма фильме «Реальная любовь» получал в комплекте седину в бороду и все остальное в ребро.

В «Снежном пироге» неподражаемо отработал в дуэте с Сигурни Уивер. Кстати, именно героя «Снежного пирога» Рикман в одном из своих интервью назвал похожим на себя самого. Фильм, что и говорить, бесподобный, парадоксально «не киношный» и «не глянцевый», — и оттого завораживающий.

Кстати, к финалу поттерианы Рикман сменил гнев на милость и перестал плеваться высокодуховным ядом в своего персонажа. Отчасти потому, что роль-то оказалась с изюминкой, отчасти потому, что бедняга Снейп помог ему перейти на новый творческий уровень и открыл двери в зал мировой известности и востребованности.

И, несмотря на то, что Рикман однажды назвал киноиндустрию «большим ведром д...ма», он все-таки обещал и в семьдесят быть и на сцене, и на экране. Что не может не радовать.