«Тор» и только «Тор»:интервью недели

События Тора разворачиваются вокруг борьбы между отцом и двумя его сыновьями. Король Один (Энтони Хопкинс) хочет отдать трон Асгарда Тору (Крис Хэмсворт), могучему воину, чьи безрассудные поступки возрождают древнюю войну за власть. Тора отправляют в ссылку на Землю, лишая его всех волшебных сил. Тем временем, умный и хитрый Локи (Том Хиддлстон) пытается доказать, что именно он достоин трона и направляет тёмные силы на ничего не подозревающих людей.

На пресс-конференции, посвящённой фильму, Крис Хэмсворт, Том Хиддлстон и Энтони Хопкинс рассказали о героях Тора, работе с режиссёром Кеннетом Брана, о том, как костюмы помогают вжиться в образ, и о том, что от улыбки станет Тор светлей…

Том, вы представляли, что Локи может стать героем этого фильма?

Том Хиддлстон: Что ж, я думаю, что в этом мире нет злодеев. Есть только непонятые герои. Мне кажется, что Локи думает, что он герой. На самом деле, если соединить все элементы, то получится, что этот фильм об отце (Одине, которого сыграл Тони [Хопкинс]) и двух сыновьях, которые борются за его любовь, привязанность и гордость. Локи просто двигается в неправильном направлении, и это его разрушает. Просто он выбрал неправильный путь.

Это правда, что именно вы хотели сыграть Тора?

Хиддлстон: На самом деле, я не хотел играть Тора. У меня просто сейчас проблемы с волосами. Я родился с очень светлыми, кудрявыми волосами, а не такими, как у Джина Уайлдера в Вилли Вонка и Шоколадной фабрике. К тому же, у меня рост больше двух метров. Поэтому, как любой двухметровый англо-говорящий актёр с курчавыми волосами, я пробовался на Тора, да вот только у меня не такое тело, как у Криса [Хэмсворта], поэтому дорого в Асгард мне была закрыта. На самом деле, так и должно было быть, мне нравится, что всё именно так, как оно есть сейчас.

Крис, это фильм о героях. А у вас есть свой любимый герой?

Крис Хэмсворт: Когда я повзрослел, мои родители стали моими героями. Для меня стало примером то, как они прожили свою жизнь. Мой папа работает в сфере защиты детей, и он провёл много, очень много лет на этой работе. Когда ты ребёнок, твой жизненный опыт формирует твоё видение себя и мира вокруг, это и делает тебя взрослым. Он точно был моим героем. В фильмах реальность гиперболизирована, фантастична, поэтому выдуманные герои пользуются большей популярностью, чем реальные, которые на самом деле могут в любой момент спасти тебя. Люди, которые не боятся пожертвовать своей безопасностью ради других, и любой, чья профессия призвана обеспечить благосостояние других людей, нежели своё, вдохновляют меня больше.

Но в подростковом возрасте у вас был какой-нибудь любимый супер-герой?

Хэмсворт: Да, в то время у меня было много любимых фильмов. Первым, наверное, был Супермен. Я бегал вокруг дома и представлял, что я – это он. Кстати, у меня был костюм Робина – друга Бэтмена. Это были классные зелёные шорты, жёлтая майка и красный плащ. Мне было шесть или семь лет. И Хан Соло мне тоже нравился.

А как вам удалось добиться такой прекрасной физической формы?

Хэмсворт: Самый большой дискомфорт я испытал из-за еды. Я не против того, чтобы поработать. Я никогда особо не таскал железо, и последние шесть месяцев перед съёмками были для меня новым опытом. Но мне приходилось силой впихивать в себя по 20 куриных грудок, рис, стейк, и ещё много чего, самую простую еду. Самой изматывающей частью съёмок был именно мой рацион. Совершенно ничего интересного, никаких гамбургеров или пиццы, ли чего-то там ещё.

Энтони, почему вы согласились сыграть персонажа из комикса?

Хопкинс: Это всё Кен Брана. Я как-то сказал, что если они мне заплатят достаточно за то, что я прочитаю телефонный справочник, я сделаю это. Я живу в постоянном ожидании чего-то неожиданного. Конечно, я не сижу и жду чего-то особенного, и всегда сдерживаю свои ожидания по любому поводу, особенно в последние годы. Но я вернулся с фильма Вуди Аллена (Вы встретите высокого мрачного незнакомца), и это было для меня большим сюрпризом, мне это очень понравилось. Я уволил своего агента, потому что был им не очень доволен, и нашёл другого. Через два дня мне позвонили и сказали: «Не хочешь встретиться с Кеном Брана?». Я сказал: «Да, а что он предлагает?», мне ответили: «Одина». Я сказал: «О, это кажется, Бог?», мне сказали: «Да». Единственное загвоздка была в том, что я не видел Кена много лет и не знал, как он на меня отреагирует, потому что я был одним из тех плохих парней, которые убежали из Англии и обосновались здесь, в стране грёз. Я никогда не вписывался в Британский театр. Поэтому не думал, что он возьмёт меня. Но мы встретились за завтраком в Санта Монике, и он был очень любезен и дружелюбен, и мы поболтали о старых добрых временах. Он сказал: «Ты бы не хотел сыграть Одина?», я сказал: «Да, окей». Он дал мне сценарий, я прочитал его, и подумал: «Да, мне было бы интересно с ним поработать». На самом деле, я всегда был фанатом Кена. Никогда не читал сценарии к такого рода фильмам. Я немного не такой, сами понимаете. Но выяснилось, что это был самый интересный фильм, в котором мне приходилось участвовать за долгое время, в частности, из-за подбора актёров, других вещей, и, конечно, Кена. Я прошёл то время, кода мне было всё равно, и я ни о чём особо не заботился. Кен нажимал на правильные кнопки, чтобы я давал ему именно то, что нужно. Это действительно было для меня очень важно, потому что я становился ленивым. Он один из лучших режиссёров, с которыми мне приходилось работать, и это была одна из основных причин, почему я согласился. Надо платить по счетам, знаете ли. И мне показалось, что это была отличная идея. У меня, на самом деле, было не так много работы. Единственное, что я бы очень хотел погулять по Нью-Мексико. Мне так нравилось работать в студии, но моего времени было так мало… Я был там где-то три недели, и от меня не требовалось никакого актёрского мастерства. Я написал на сценарии А.М.Н.Т., «актёрское мастерство не требуется». Я позволил доспехам играть за меня. Просто вышел и подал голос. Мне это очень понравилось.

Каково вам было работать с Кеннетом Брана, как с режиссёром?

Хэмсворт: Он испытывает тебя, всё время, но в какой-то особой, чарующей манере. Он очень хитрый, мне нравилось, когда он говорил: «Мой дорогой, уважаемый коллега, я бы хотел, чтобы ты стал вот сюда, а потом Крис станет за тобой. Есть какие-то другие предложения?». А я говорю: «Да есть, но вслух я их произносить не буду, потому что ты хочешь, чтобы я стоял именно здесь, не так ли? Поэтому скажи мне, где стоять, и я это сделаю». Он очень много знает. И в этом всё дело. Тебе даже не нужно работать, просто делай то, что тебе говорят. Звучит довольно странно, но почему бы и нет? Он знает, чего хочет. Хороший режиссёр всегда знает, чего хочет и как этого добиться.

Крис, с физической подготовкой к Тору мы разобрались, а как ещё вы готовились к этой роли?

Хэмсворт: Я начал с комиксов. Все я, конечно, не читал, на это понадобилось бы 40 или 50 лет, но прочитал достаточно, чтобы понять, кто он такой и откуда. Потом я немного увлёкся Скандинавской мифологией, меня поразил их взгляд на вещи, что всё уже предопределено. Это делало викингов бесстрашными в битвах и в жизни. На их решения было сложно чем-то повлиять, и это много что объясняло в моём персонаже. Я заполнил свою голову информацией, но на съёмках я наоборот попытался найти самый простой способ, чтобы просто быть правдоподобным. Вместо того чтобы думать о том, как сыграть всемогущего Бога, мы передавали отношения отцов и детей, братьев. Ты персонализируешь это, и это помогает правильно рассказывать историю зрителю. Так мы к этому отнеслись, и я надеюсь, что и публика тоже.

А костюм вам как-то помог получше вжиться в образ?

Хиддлстон: Если ты просыпаешься утром, надеваешь майку, шорты и шлёпанцы, то это значит, что ты собираешься на пляж. А если ты встаёшь пораньше, надеваешь доспехи, плащ, и золотые рога, то становится понятно, что ты будешь заниматься чем-то другим. А ещё нам очень помогли декорации, которые сделал Бо Уэлш, наш художник-постановщик. Не было никакой мебели, чтобы опереться. Правда, не к чему даже было прислониться, а костюмы были настолько тяжёлыми, что тебе приходилось всё время ходить по струнке. Это как зайти в неоклассический музей. Когда приходишь в Гетти, тебе кажется, что ты чувствуешь размер этого помещения, здесь было примерно то же самое.

Энтони, а вы сами выбирали, какой глаз вам закрыть?

Хопкинс: Не знаю. Не могу вспомнить. Во-первых, мне сначала сделали повязку для одного глаза, а закрыли другой. Я говорю: «Мне кажется, вы сделали это не для этого глаза». А они отвечают: «Да, вроде как. Просто поменяй местами». Единственная проблема была в том, что я иногда испытывал тревожное чувство, из-за того, что плохо видел одним глазом. Я уже не так молод, так что приходилось как-то ориентироваться, и иногда это смущало. Плохо видел, но это прошло достаточно быстро. Это был костюм со шлемом и всем этим… Много двигаться не надо было, в основном говорить, играть не приходилось, за тебя всё делал костюм.

Крис и Том, расскажите, как у вас получалось взаимодействовать на площадке?
Каково это играть братьев, которые стали соперниками?

Хэмсворт: Помню, как-то Том говорил о том, что идёт завтракать с Тони, я об этом узнал, и думаю: «Что?! Он завтракает с Тони? А почему меня не пригласили?». Гораздо проще ненавидеть кого-то на экране, если в реальной жизни он тебе нравится. Так гораздо интереснее и здесь нет ничего личного. Мы пришли к этому в определённый момент нашей карьеры, с одинаковым энтузиазмом и любовью к тому, что мы делаем, и просто хорошо проводим время. У тебя с кем-то или хорошая «химия», или нет, к счастью, в нашем случае было первое. Играть братьев было легко и весело.

Хиддлстон: Это можно назвать «броманом». В этом аспекте всё действительно так, Крис абсолютно прав. Не знаю, смогли бы мы добиться такой эмоциональной близости, если бы не относились друг к другу достойным образом. Было бы просто неприятно ходить на работу. Мы просто наладили хорошие отношения, поэтому и справились с задачей. Каждый из нас играл лучше с помощью другого, и мы действительно просто хорошо проводили время. Было так много вещей, которые шли не так, что были моменты, к которым без смеха уже нельзя было относиться. Это как длинное путешествие. Мы оба провели два года, работая над этим фильмом, и это здорово, что есть кто-то, кто чувствует то же самое. Крис немного выпил на вечеринке после съёмок, и когда мы возвращались в гостиницу, он сказал: «Ты единственный человек, который меня понимает».

Хэмсворт: Я не понимал, о чём говорю.

Хиддлстон: Но, что касается Тони, то он был просто великолепен. Я этого ещё не говорил журналистам, но в те дни, когда мы работали с ним, он часто рассказывал нам истории о том, как он был молодым актёром, о съёмках в фильме Лев зимой с Питером О'Тулом и Кэтрин Хэпберн. Я никогда не забуду историю, когда она говорила: «Перестань играть, Тони! У тебя замечательное лицо, отличный голос, хорошее тело. Перестань играть!». Потом мы снимали сцену с Вольтом, когда Локи узнаёт свою настоящую, тёмную историю, и после нескольких первых дублей, Тони повернулся ко мне и говорит: «А у тебя хороший агент?», я говорю: «Да, вроде бы», а он отвечает: «Он тебе понадобится!»

Хэмсворт: Я помню, когда мы с Томом первый день работали с Тони, он меня спросил: «Как ты собираешься это делать?». Я показал, а он говорит: «Ты что, шутишь?».

Хопкинс: Это было бы ужасно, если бы ты работал с кем-то без чувства юмора.

Хиддлстон: Когда мы шли к гробу, Тони сказал: «Могу ли я кое-что сказать тебе, Том?». Я сказал: «Конечно! Говори мне всё, что угодно!». А он говорит: «Ты как-то странно двигаешь своими запястьями…». Я говорю: «О Боже, что я не так делаю?!». Он говорит: «Ты бы мог ими двигать как-то более мужественно, а то у тебя по-женски получается».

Хопкинс: Юмор поддерживает тебя. Чувство юмора должно быть. Если этого нет, и ты воспринимаешь себя всерьёз, ты покойник. Нужно относиться к себе с иронией. Я люблю это. Нужно смеяться, это лучше, чем работать.

Хэмсворт: Главное, чему я научился у Тони – это хорошо проводить время, выполняя работу. И что «глаза боятся, а руки делают».

Том, когда вы готовились к роли Локи в Торе, пересекалось ли это с подготовкой к Мстителям? Ждать ли того же образа в Мстителях?

Хиддлстон: Я передал персонажа так, как увидел его в комиксах. Локи – мастер магии и во вселенной Marvel он – агент хаоса. Его супер-сила – его интеллект, и это позволяет ему всегда быть на 10 шагов впереди. Поэтому Крис, Кен, Тони и я обговаривали это: у него невероятный ум, но разбитое сердце. Думаю, у меня появится красная точка на лбу, если я расскажу больше информации о Локи в Мстителях. Всё, что я могу сказать, так это то, что Локи будет в Мстителях, и на этот раз одного Тора не хватит, чтобы остановить его.

Крис и Том, вы сыграли в фильме, где достаточно много персонажей. Но в Мстителях их будет ещё больше. Как думаете, насколько будет сложно поместить их всех в один фильм?

Хиддлстон: Я думаю, что в этой сложности как раз и есть смысл работы над проектом. Как один фильм может вместить в себя так много ароматов, цветов и персонажей? Думаю, Джосс Уэдон справится с этим.

Хэмсворт: Да, к тому же, мы не занимаемся тем, чтобы сбалансировать всех персонажей. Это работа Джосса. Мы приходим и делаем то, что от нас зависит, то, в чём ты уверен. Я уверен, что это будет очень интересная комбинация, и всё заработает как раз из-за конфликта и столкновения всех этих персонажей.

Вы уже начали работать над Мстителями?

Хиддлстон: Начал Джосс Уэдон. Мы начнём через несколько недель.

Collider