Питер Сарсгаард: «Обсуждение Шопенгауэра у Вуди — как секс»

В новом драмеди «Голубоглазая Жасмин» Вуди Аллена Питер Сарсгаард играет дипломата Дуайта, где пару ему составляет потрясающая Кейт Бланшетт. Жасмин видит в герое Питера потенциального спутника жизни, однако Дуайт — далеко не рыцарь в сияющих доспехах. Сарсгаард известен как актер, способный воплощать сложные, многослойные роли. Так что нет ничего удивительного в том, что его персонаж расценивает Жасмин лишь с позиции возможности послужить его политическим амбициям.

В интервью журналисту портала Сollider Питер рассказывает о роли в новой картине Вуди Аллена, усмирении эго, своем отношении к музыке, последнем эпизоде сезона «Убийства» (The Killing), а также новых фильмах: «Лавлэйс», «Ночные движения», «Костяной томагавк»* и «Леди Грей».

Что ты почувствовал, когда тебе позвонили и сказали, что Вуди хочет тебя видеть?

Это был довольно странный момент. В то время я был в парке, участвовал в поисках пропавшего знакомого. Его тело нашла другая группа поисковиков. Я изучал его жизнь для одного из своих проектов. Звали его Кабалло Бланко, и вот он погиб. Я сел на самолет. Вернулся. Когда мы приземлились, я как раз и получил звонок, из которого узнал, что Вуди хочет меня видеть. И я такой: "Я не могу явиться сегодня". К тому же моя жена была беременна [Питер женат на известной актрисе Мэгги Джилленхол], оставалось примерно три недели до родов. Такая вот у меня была жизнь — между новой жизнью и смертью. Так что я сказал: "Пожалуй, Вуди придется подождать до завтра, поскольку мне нужен хотя бы день, чтобы привести мысли в порядок". Я успокоился и встретился с ним. Вообще-то, мы уже встречались несколько лет назад по поводу другого проекта. И вот он сказал мне: "Думаю, ты будешь великолепен в этой роли". Еще раньше они прислали мне домой сценарий, чтобы я прочитал свою часть. Еще до того, как я встретился с ним, я точно знал, кто хотел бы поучаствовать в проекте.

Что побудило тебя согласиться на роль?

Возможность поработать с ним. Сама работа с Вуди. Просто получить опыт работы в его фильме. Я видел в этом отличную возможность.

Можешь ли ты рассказать о работе с фильммейкером, который славится своей скоростью в работе и который ограничивается во время съемок минимумом дублей?

Мне понравилось. Я хотел бы пожелать, чтобы каждый был в состоянии так работать. По-моему, повтор одного и того же притупляет у актеров восприятие, и это не очень хорошо. Конечно, мы должны бы это делать, но иногда для одного только поворота камеры, одного лишь кадра ты должен повторить одно движение раз пятьдесят. Аллен сконцентрирован лишь на том, чтобы запечатлеть молнию в бутылке, сделать неповторимый кадр. Он не хочет какой-то переигранности, хочет чего-то, присущего лишь его фильмам, чего-то искрящегося.

Он объяснял, что от тебя требуется, или он позволял тебе следовать своим инстинктам?

Он абсолютно доверяет тебе. Обычно это обоюдная работа.

Были ли какие-то запоминающиеся случаи на съемках, у вас с Вуди случались какие-то знаменательные моменты?

Однажды в день съемок я отправился вместе с ним на ланч. Мы много говорили о музыке. И был один момент, который на самом деле объяснил мне его позицию как фильммейкера. Он спросил, играю ли я на музыкальных инструментах. "О, я играю на гитаре. Но я не привез ее сюда с собой", — сказал я ему. А он мне: "Пожалуй, тебе стоило бы больше практиковаться в своей игре. То есть, ты не на самом деле играешь на гитаре, раз уж не привез инструмент с собой". И я сказал: "Нет, нет. Я играю на гитаре. Я просто не взял ее собой, потому что я тут всего на несколько недель, и она бы просто мешала мне". На что Вуди возразил: "Я играю на своем кларнете каждый день, потому что, если не буду, то диафрагма не будет сокращаться должным образом". Обычно так и происходит, когда ты играешь на духовых инструментах. И я подумал, что это относится и к тому, как он снимает свои фильмы. Он снимает по картине каждый год, иначе потеряет свой [смеется]…

Как тебе работалось с Кейт Бланшетт?

Это было необычно, потому что я не знал всей истории развития сюжета, и на самом деле часто не понимал, почему она так странно себя ведет [смеется]. И я не решался спросить ее: "Твоя игра какая-то странная. Что с тобой происходит?". Она просто непередаваемо элегантна и сильна, так что, думаю, именно при виде ее слабости звучит какой-то тревожный сигнал в мозгу. Все это время между нами сохранялась какая-то дистанция. У нас не было сцены, где мы якобы просыпаемся вместе и начинаем обсуждать Шопенгауэра, что в фильмах Вуди — как секс. Вообще не было таких сцен.

Сложно ли было работать, зная лишь свою роль в фильме и не имея возможности прочитать весь сценарий, чтобы иметь представление о том, как действуют другие персонажи?

Я вообще не имел представления о тональности фильма. Но уверен, что если бы я как-то выбивался из общей картины, Вуди бы меня поправил. Думаю, ему на самом деле интересно исследовать людей в сию минуту. Это то, как он снимает свои работы. Тебе не нужно думать обо всем фильме, не нужно соображать о чем-либо, кроме того, что происходит прямо сейчас. Он предлагает: "Ты можешь импровизировать, если хочешь". Естественно, это не значит, что ты можешь начать рассказывать о дядюшкином холодильнике. Он лишь предлагает тебе, если хочется, сделать пару вариантов развития сцены, примерно так [демонстрирует, протягивая свою чашку кофе]: "О, хочешь еще немного?". И ты говоришь: "Да". В сценарии этого уже нет, но ты продолжаешь играть. Ты можешь действовать так, будто это есть в замысле. Вуди ждет таких вот вещей.

То, что режиссер так быстро работает, помогает тебе поддерживать связь от одной сцены к другой?

Да, есть такое. И так же, как он работает, он настолько же доверяет тебе. Я всегда знал, что фильм будет хорошим, потому что снимал его Вуди Аллен.

Что доставляло тебе наибольшее наслаждение при съемках?

Любопытство. То есть, не наслаждение в прямом его смысле, но мне приносило удовольствие приходить каждый день на съемки и наблюдать за его работой, за тем, как строится съемочная площадка, как преподносится информация. Для меня самое главное — то, как режиссер задает тональность фильму. Слова — это просто слова, важнее, как актер их произносит, в каком тоне они звучат, как режиссер помещает тебя в родной или чуждый тебе мир, доверительная атмосфера в фильме или нет. У фильмов Вуди так много тональностей. Люди пытаются объяснять фильмы Аллена, и у нас складывается какое-то представление, но у каждого оно разное.

Как опыт работы на театральной сцене подготовил тебя к съемкам в кино?

Один дубль, один ракурс, и все по-настоящему. Вот почему мне это нравится. У меня есть тенденция терять пыл по мере увеличения количества дублей, так что обычно наилучшим получается именно первый. Я помню, момент, когда мы работали над фильмом «Умирающий Галл», и нам предстояло снимать большую эмоциональную сцену. Я предложил режиссеру: "Понимаешь, я не хочу делать это много раз, давай снимем ее с двух камер?". Так мы и сделали. И это единственный раз, когда я работал сразу на два плана. Было бы очень сложно добиться таких эмоций, снимая сцену раз за разом. Так что, я думаю, Вуди стремится к такому же результату. Тогда нет необходимости переживать по поводу продолжения действия. Типа: "Ой, ты тут слегка пережал, так что, когда мы смонтировали, смотрелось неоднородно". Он не снимает так много дублей, и все получается как-то плавно. Готов спорить, это сильно облегчает монтаж.

Чему ты научился во время съемок этого фильма?

Мне пришлось прижать свое эго немного больше необходимого. Мой герой не был сердечным. Вы всегда стремитесь играть кого-то (по крайней мере, я всегда стараюсь), у кого есть цель и душа. Этот же персонаж какой-то пустой, бесчувственный, и для меня это было сложновато. Даже теперь, когда я смотрю фильм, мне тяжело ему сопереживать. Я чувствовал себя некомфортно, когда впервые увидел картину. Там вообще было полно вещей, из-за которых я испытывал дискомфорт. Но, я думаю, то, что Вуди такой целеустремленный и несентиментальный, помогло мне отбросить переживания по поводу какой-то идеализации моего персонажа. Я стал сомневаться, когда почувствовал себя в каком-то тупике… Я думал о том, как я мог услужить картине. Я думал: "Я должен быть каким-то таким, чтобы зрители могли надеяться, что она [героиня Бланшетт] будет со мной, но она в таком состоянии, что не видит реальности". И вот, ты начинаешь понимать то, что играешь. Мне понравилась такая бесчувственность...

Можешь рассказать о своих будущих проектах?

Будет картина «Ночные движения» Келли Райхардт. Действие происходит в Венеции и Торонто. Келли — одна из любимых моих фильммейкеров. На большие экраны выходит «Лавлейс». Финальный эпизод «Убийства» (The Killing), в котором произойдет очень важное для моего персонажа событие. В сентябре я начну работать над вестерном «Костяной томагавк», а в ноябре я снимаюсь во французском фильме у режиссера Алена Шокара.

Фильм «Костяной томагавк» описывается, как вестерн-хоррор, что звучит как довольно интересный гибрид жанров.

Да, сценарист был просто великолепен. Сценарий написан очень, очень хорошо, у фильма интересный актерский состав и жанр. Все просто дико круто. Я уже давно был приписан к проекту. Это его первый фильм (о С. Крэйге Залере). Что очень здорово. Я люблю работать в режиссерских дебютах. Мне это нравится даже больше, чем работа с режиссерами над их вторыми фильмами. Когда человек режиссирует второй свой фильм, это значит, что его первая работа была принята. Но их понимание о работе происходит из опыта съемок лишь одной картины, так что с этим тяжеловато иметь дело [смеется].

Как называется французский фильм, в котором ты будешь сниматься?

«Леди Грей».

И кто там играет?

Французский актер из фильма «Дитя». Его зовут Ален. Я с ним еще не встречался. Там будет еще два француза в главных ролях, но я не говорю по-французски [смеется].

Какой у тебя любимый фильм у Вуди Аллена?

«Дэнни Роуз с Бродвея». Я его очень люблю, потому что люблю Манхэттен. И еще мне нравится «Вики Кристина Барселона».

Премьера драмеди «Голубоглазая Жасмин» в России запланирована на 26 сентября 2013 года.

* — предварительный вариант перевода.

Новости на эту тему

WB слепит свою невесту Франкенштейна
В Венеции пожалели бедных-несчастных
Маккензи Дэвис унизит Питера Сарсгаарда
Питер Сарсгаард устроит восстание слуг
Вуди Аллен променяет кино на писательство