После смерти матери маленькая Джелайза-Роуз переезжает с отцом в заброшенный бабушкин дом. Каждое утро отец отправляет сознание в бесконечное наркотическое путешествие, и чтобы скрасить одиночество, девочка начинает придумывать вокруг себя причудливый и, порой, жестокий мир, населенный странными существами. В один прекрасный миг герои ее фантазий оживают и принимают человеческий облик – новые соседи Джелайзы-Роуз становятся отражением ее собственных пленительных кошмаров...
Звезда фильма «Форсаж 8» Эльза Патаки и Люк Брейси снимутся в триллере Interceptor («Перехватчик»*) писателя Мэттью Рейли для Netflix. Сценарий Рейли написал совместно со Стюартом Битти, а в качестве исполнительного продюсера проекта выступает Крис Хемсворт. Съемки картины пройдут в Австралии.
Фильм расскажет о лейтенанте армии в исполнении Патаки, которая использует навыки, наработанные за годы тренировок, чтобы спасти человечество от 16 атомных боеголовок, запущенных с территории США, в то время как ее удаленная станция перехвата ракет атакована организованным неприятелем.
В Голливуде его называют Капитан хаос. Сам он именует себя кинодокументалистом, «наскребающим кино из всего, что видит вокруг». Миры, в которых живут персонажи его картин, могут казаться плодом больного воображения или подлиннейшим отображением реальности, жестокой и абсурдной. Терренс Вэнс Гиллиам — он такой один. Анархист, сюрреалист, эскапист и король выпускного бала в самом широком смысле слова. Единственный американец из легендарной британской комик-группы «Монти Пайтон», получивший всемирное признание в индустрии кинематографа и ставший автором таких культовых фильмов, как «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» и «Бразилия».
Широкоугольная съемка, искаженная перспектива, сочетание несочетаемого и размытая граница между реальностью и воображением: эти приемы, по словам Гиллиама, как нельзя лучше передают его собственное видение. Визуальный стиль тревожных, неустойчивых, будто бы расплывающихся у зрителей на глазах миров, которые Гиллиам создает на экранах, давно уже стал визитной карточкой режиссера, а линзы с экстремально маленьким фокусным расстоянием получили в кругу кинематографистов название «гиллиамовские».
Пожалуй, из всех современных режиссеров сложно выделить хотя бы одного настолько же культового, как старина Терри Гиллиам, которого с одинаковой силой обожали бы зрители и прессовали бы продюсеры. На счету этого англичанина американского происхождения — самые рискованные, дерзкие и вызывающие проекты, ни один из которых не имел безоговорочного успеха сразу по выходу на экраны. Каждый выпущенный хулиганом Терри фильм так или иначе встречал возражения, будь то мрачная антиутопия, выносящая приговор обществу потребления («Бразилия»), или гротескная притча о современной Алисе, необъяснимым образом занесенной на территорию хичкоковского «Психо» («Страна приливов»).
Этот интеллектуальный маргинал, в чьей голове роятся миллионы образов, рождаются фантастические типажи и возводятся целые города, то и дело принимает на себя роль самого болезненного нарыва Голливуда. И хотя ему поклоняются синефилы со всего мира, Гиллиам периодически становится мишенью для критиков и студийных боссов. Их раздражает его наплевательство на общественные запреты и безудержная фантазия, плоды которой иногда оказываются настолько уродливыми, что могут существовать лишь на грани фола. После выхода на экраны «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» профессиональная тусовка вообще задалась целью раз и навсегда потопить выскочку, который производит на свет «фальшивку, выданную за авторское кино».