Анна Слю
Anna Slyu
Поделиться:
Фильмы
[ скрыть ]
Фото
Все фото (8)
Новости
11.06.2018 11:10
«Кинотавр — 2018» остался в «Сердце мира»
Сегодня завершился главный в нашей стране фестиваль отечественного кино — 29-й по счету «Кинотавр». С 2004 года смотр преследует благородную и, как нам кажется, вполне оправданную цель — освещать исключительно наш кинематограф. А освещать есть что. Вопреки расхожим доводам обычных зрителей и даже некоторых критиков, российское кино не просто существует, оно обладает собственным мощным голосом и безошибочно отражает все мучающие общество проблемы. К тому же оно живет неотрывно от нашей с вами действительности: каждый второй раз со сцены Зимнего театра звучали призывы к справедливости в целом, и в отношении Кирилла Серебренникова и Олега Сенцова в частности. Российское кино умеет быть актуальным и метким, как картина Авдотьи Смирновой «История одного назначения», о которой мы напишем подробнее чуть позже. Острым и волнующим, как лента Ивана И. Твердовского «Подбросы» (о ней можно почитать по этой ссылке). Наши с вами соотечественники, талантливые авторы, несмотря на скудный бюджет и препоны со стороны госструктур, знают, как задеть за живое, попасть в самое сердце адресата и оставить с чувством наполненности и благодарности, как сделала это Наталия Мещанинова в драме «Сердце мира» (о ней мы также напишем подробнее). Наконец, российское кино умеет смешить до слез, заставлять не на шутку нервничать и дарить совершенно новый зрительский опыт. Очень рекомендуем для этого картины «Русский бес» и «Дядя Саша» (что это были за эксперименты, читайте тут).
Читать полностью
Поделиться:
08.06.2018 19:56
«Кинотавр — 2018». Мессия из интерната
Смотр отечественного кино перевалил за середину и ожидаемо добрался до остросоциальных картин. На Черноморском берегу свой четвертый полнометражный фильм представил самый молодой и самый титулованный участник основной конкурсной программы — Иван И. Твердовский. Обласканный российскими и западными критиками, как и коллегами по цеху, 29-летний вундеркинд привозил в Сочи «Класс коррекции» про «неудобных» детей и «Зоологию» про хвостатую смотрительницу зоопарка. Оба раза работы Твердовского были отмечены наградами, так что в его участии даже есть некоторый азарт, учитывая, что соперники у него как никогда сильные, а новая драма «Подбросы» — актуальна и бескомпромиссна. Несмотря на радушный прием, постановщик заметно нервничал, вспоминая на сцене скончавшуюся накануне Киру Муратову и ее внутреннюю свободу. Эту свободу он сам пытался пронести в себе все 26 месяцев производства «Подбросов».Сюжет разворачивается вокруг мальчика-подкидыша Дениса (Денис Власенко), всю свою жизнь прожившего в интернате. 16 лет назад непутевая мать (Анна Слю), сама еще подросток, отказалась от него из-за нехватки денег и напуганная тем, что парню диагностировали редкое заболевание — он практически не чувствует боль. Спустя годы мама возвращается в жизнь уже выросшего юноши и, несмотря на протест директора интерната, увозит его в Москву. Там с ее же подачи Денис становится частью преступной группировки, в которой оказываются повязаны полиция, врачи скорой помощи и суд. Вместе они разыгрывают смертельно опасный спектакль — подбрасывают Дениса под колеса богатеев, чтобы разводить их на крупные деньги. Не знавший родительской любви и одобрения посторонних Денис счастлив быть полезным, пока однажды операция не срывается, и подельники не показывают свое истинное лицо…
Читать полностью
Поделиться:
07.06.2018 18:30
«Кинотавр — 2018». Чехов на Адской кухне
Вечером в среду экран Зимнего театра приготовился к дебюту совсем других по духу и настроению картин. Программа 29-го «Кинотавра» от семейных драм перешла на новые российские комедии, и это решение было с энтузиазмом поддержано гостями фестиваля. С одной стороны, потому что любому смотру нужна эмоциональная разгрузка в середине. С другой, все были заинтригованы тем, что эти самые комедии на сцене театра представили два хулигана: мрачный циник Александр Гордон и главный эксцентрик страны Григорий Константинопольский.Дирекция фестиваля поступила весьма остроумно, не столько подобрав фильмы по схожести жанров (родство их только формальное), сколько поставив на один вечер двух одноклассников. Все верно — Гордон и Константинопольский сидели за одной партой, ходили в одну театральную студию, открытую мамой Григория, были друзьями, соперниками, коллегами (Александр снимал одну из первых короткометражек Григория, а также играл в его «Красных слонах»). Они боролись за внимание одних и тех же девушек, а теперь вот и за расположение одного жюри. Хотя, судя по их ироничному отношению к себе, своим проектам и кинопроизводству в целом, награды интересуют постановщиков меньше всего. Тем не менее призы вполне могут достаться именно им: настолько бесшабашные, дерзкие и даже в какой-то степени революционные фильмы у них получились.
Читать полностью
Поделиться:
Все новости (4)
Средний рейтинг: 5.22
Фильмография
Сортировка по:
Году ::
Рейтингу ::
Количеству голосов
Топ 250
весь топ
11.06.2018
«Кинотавр — 2018» остался в «Сердце мира»Сегодня завершился главный в нашей стране фестиваль отечественного кино — 29-й по счету «Кинотавр». С 2004 года смотр преследует благородную и, как нам кажется, вполне оправданную цель — освещать исключительно наш кинематограф. А освещать есть что. Вопреки расхожим доводам обычных зрителей и даже некоторых критиков, российское кино не просто существует, оно обладает собственным мощным голосом и безошибочно отражает все мучающие общество проблемы. К тому же оно живет неотрывно от нашей с вами действительности: каждый второй раз со сцены Зимнего театра звучали призывы к справедливости в целом, и в отношении Кирилла Серебренникова и Олега Сенцова в частности. Российское кино умеет быть актуальным и метким, как картина Авдотьи Смирновой «История одного назначения», о которой мы напишем подробнее чуть позже. Острым и волнующим, как лента Ивана И. Твердовского «Подбросы» (о ней можно почитать по этой ссылке). Наши с вами соотечественники, талантливые авторы, несмотря на скудный бюджет и препоны со стороны госструктур, знают, как задеть за живое, попасть в самое сердце адресата и оставить с чувством наполненности и благодарности, как сделала это Наталия Мещанинова в драме «Сердце мира» (о ней мы также напишем подробнее). Наконец, российское кино умеет смешить до слез, заставлять не на шутку нервничать и дарить совершенно новый зрительский опыт. Очень рекомендуем для этого картины «Русский бес» и «Дядя Саша» (что это были за эксперименты, читайте тут). Как и обещала дирекция «Кинотавр» во главе с Александром Роднянским, программа фестиваля в этом предъюбилейном году действительно выдалась насыщенной. Фильмы-конкурсанты стоили друг друга, а явный фаворит был неоднозначен до самого конца. К тому же в этот раз совершенно не зря отдельный конкурс был отдан дебютантам. Они доказали, что в стране подрастает поколение смелых и умных авторов, которые не боятся во весь голос говорить о том, что их, а значит и нас, молодежь, больше всего волнует. Жюри основного конкурса, возглавляемого режиссером Алексеем Попогребским, и судьям дебютантов во главе с критиком Андреем Плаховым пришлось нелегко. По итогам их работы и по оценкам критиков лучшими среди лучших в 2018 году стали: Специальный диплом жюри — «За создание пронзительного образа войны глазами ребенка» — Марта Козлова («Война Анны») Лучший короткометражный фильм — «Календарь» (Игорь Поплаухин) Приз «За лучший дебют» — «Глубокие реки» (Владимир Битоков) и «Кислота» (Александр Горчилин) Приз имени Даниила Дондурея Гильдии киноведов и кинокритиков России — «Сердце мира» (Наталия Мещанинова) Приз «За лучшую операторскую работу» — Денис Аларкон Рамирес («Подбросы», режиссер Иван И. Твердовский) Специальный диплом имени Микаэла Таривердиева «За лучшее музыкальное решение фильма» — Леонид Десятников, Алексей Сергунин («Ван Гоги», режиссер Сергей Ливнев) Приз «За лучшую мужскую роль» — Степан Девонин («Сердце мира», режиссер Наталия Мещанинова) Приз «За лучшую женскую роль» — Анна Слю («Подбросы», режиссер Иван И. Твердовский) Приз имени Григория Горина «За лучший сценарий» — Авдотья Смирнова, Анна Пармас, Павел Басинский («История одного назначения», режиссер Авдотья Смирнова) Приз «За лучшую режиссуру» — Григорий Константинопольский («Русский бес») Гран-при: «Сердце мира» (Наталия Мещанинова) Приз зрительский симпатий по итогам голосования гостей фестиваля ушел фильму Авдотьи Смирновой «История одного назначения».... подробнее
08.06.2018
«Кинотавр — 2018». Мессия из интернатаСмотр отечественного кино перевалил за середину и ожидаемо добрался до остросоциальных картин. На Черноморском берегу свой четвертый полнометражный фильм представил самый молодой и самый титулованный участник основной конкурсной программы — Иван И. Твердовский. Обласканный российскими и западными критиками, как и коллегами по цеху, 29-летний вундеркинд привозил в Сочи «Класс коррекции» про «неудобных» детей и «Зоологию» про хвостатую смотрительницу зоопарка. Оба раза работы Твердовского были отмечены наградами, так что в его участии даже есть некоторый азарт, учитывая, что соперники у него как никогда сильные, а новая драма «Подбросы» — актуальна и бескомпромиссна. Несмотря на радушный прием, постановщик заметно нервничал, вспоминая на сцене скончавшуюся накануне Киру Муратову и ее внутреннюю свободу. Эту свободу он сам пытался пронести в себе все 26 месяцев производства «Подбросов». Сюжет разворачивается вокруг мальчика-подкидыша Дениса (Денис Власенко), всю свою жизнь прожившего в интернате. 16 лет назад непутевая мать (Анна Слю), сама еще подросток, отказалась от него из-за нехватки денег и напуганная тем, что парню диагностировали редкое заболевание — он практически не чувствует боль. Спустя годы мама возвращается в жизнь уже выросшего юноши и, несмотря на протест директора интерната, увозит его в Москву. Там с ее же подачи Денис становится частью преступной группировки, в которой оказываются повязаны полиция, врачи скорой помощи и суд. Вместе они разыгрывают смертельно опасный спектакль — подбрасывают Дениса под колеса богатеев, чтобы разводить их на крупные деньги. Не знавший родительской любви и одобрения посторонних Денис счастлив быть полезным, пока однажды операция не срывается, и подельники не показывают свое истинное лицо… Не зря журналисты все чаще сравнивают Твердовского с другим молодым гением — Ксавье Доланом. При всей визуальной непохожести режиссеры-побратимы затрагивают общие темы и рассматривают их через призму отношений с матерями. Возможно, именно поэтому для презентации «Подбросов» в Минкульте команда Ивана использовала кадры из долановского дебюта «Я убил свою маму». Сдается нам, покажи Твердовский свой фильм в Каннах, его приняли бы с воодушевлением. Да и история про коррумпированность чиновников, врачей и ДПС оказалась не чисто национальной: аналогичными «подбросами» давно занимаются в Индии, Пакистане и странах третьего мира. Так что Твердовский с интересующими его проблемами актуален не только на Родине. И все же, несмотря на жестокую реалистичность, мир, в который нас погружает режиссер, выглядит иррациональным и условным, выдуманным мороком, нуарной сказкой. Ощущение того, что ты находишься в чьем-то мрачном воображении, не покидает во время просмотра. Взять, к примеру, интернат. Зритель, опираясь на житейский опыт, ждет увидеть запущенное место, в котором трудные подростки без конца метелят друг друга, а получает безопасное укрытие, защищающее Дениса от внешних угроз. Его сюрреалистичность подчеркивается тем, что находится приют в глухом лесу, среди вековых сосен — совсем как скрытый от посторонних глаз Твин Пикс. А оставить тут очередного «подброса» можно через специальный приемник, напоминающий затвор мусоропровода. На контрасте у Ивана изображена Москва — распущенная, гламурная, злая и все равно непохожая на то, что мы привыкли видеть. Возможно, потому что места не так интересуют Твердовского, как персонажи. Но и тут нам показывают совсем не то, к чему мы привыкли. Главный герой Денис, сыгранный дебютантом Денисом Власенко, обладает редким врожденным заболеванием, но уже через несколько минут мы практически забываем об этом. Твердовский не спекулирует на теме инвалидности, недуг интересует его в совсем ином ключе. Что в «Зоологии» (женщина, у которой вырос хвост), что теперь в «Подбросах» физическая неполноценность героев оборачивается их преимуществом. Если задуматься, супергероев тоже можно считать инвалидами (многие из них ими и являются), но как часто вы считали неполноценными Сорвиголову или Циклопа? Скорее всего, никогда. Вот и Твердовский относится к Денису как к супергерою, которому тем не менее тоже может стать больно. Вообще, образ мессии в фильме про коррупцию выглядит несколько обескураживающим, однако от этой ассоциации невозможно отделаться благодаря сцене со шлангом, лейтмотивом проходящей через все повествование. Воспитанники детского дома туго обматывались им и соревновались в том, кто сколько может вытерпеть. А также благодаря тому окружению, в которое попадает Денис. Совершенно непохожая на себя в комедии Гордона Анна Слю постоянно расхаживает в белье, бесстыдно сверкает голыми коленками и пьяно вешается на сына так, что впору запутаться кто перед нами — мать Дениса или его подружка. Остальные второстепенные персонажи дополняют галерею грешников: безразличная к травмам юноши врач-травматолог раз за разом обрабатывает его жуткие раны, а потом, не моргнув глазом, лжесвидетельствует в суде. Интересующаяся только собственным маникюром юная адвокатесса встречается с прокурором-карьеристом, а главная судья продает справедливость в обмен на привилегии и высокий пост. Впрочем, спаситель у Твердовского никого не спасает. Он лишь соприкасается с этими циничными преступниками и уходит туда, откуда пришел, словно ни его, ни интерната никогда и не существовало в этом мире. Кстати, у Ивана в каждом фильме есть поэтический образ ангела, защищающего главного героя. В «Подбросах» же сам герой не от мира сего, немного юродивый, немного не такой. Или же все наоборот, и это мы не такие? Как бы то ни было, Иван Твердовский в очередной раз доказал, что социальному контексту вовсе не чужд метафорический, образный язык, что мистификация хорошо сочетается со вполне бытовыми сценами, а обличать пороки общества можно и вот таким, почти сказочным образом.... подробнее
07.06.2018
«Кинотавр — 2018». Чехов на Адской кухнеВечером в среду экран Зимнего театра приготовился к дебюту совсем других по духу и настроению картин. Программа 29-го «Кинотавра» от семейных драм перешла на новые российские комедии, и это решение было с энтузиазмом поддержано гостями фестиваля. С одной стороны, потому что любому смотру нужна эмоциональная разгрузка в середине. С другой, все были заинтригованы тем, что эти самые комедии на сцене театра представили два хулигана: мрачный циник Александр Гордон и главный эксцентрик страны Григорий Константинопольский. Дирекция фестиваля поступила весьма остроумно, не столько подобрав фильмы по схожести жанров (родство их только формальное), сколько поставив на один вечер двух одноклассников. Все верно — Гордон и Константинопольский сидели за одной партой, ходили в одну театральную студию, открытую мамой Григория, были друзьями, соперниками, коллегами (Александр снимал одну из первых короткометражек Григория, а также играл в его «Красных слонах»). Они боролись за внимание одних и тех же девушек, а теперь вот и за расположение одного жюри. Хотя, судя по их ироничному отношению к себе, своим проектам и кинопроизводству в целом, награды интересуют постановщиков меньше всего. Тем не менее призы вполне могут достаться именно им: настолько бесшабашные, дерзкие и даже в какой-то степени революционные фильмы у них получились. «Дядя Саша» Гордона очень напоминает «Бердмэна» и «8 с половиной»: это кино о том, как создается кино. В то же время это и остроумный, безжалостный по отношению к режиссеру автошарж, и наглый эксперимент (в ход шли случайные кадры), и снятый на камеру спектакль в духе Брехта, Фолкнера и, конечно, Чехова. У Гордона даже свое ружье имеется, и оно под конец обязательно выстреливает. История разворачивается вокруг некогда успешного режиссера Александра Авербуха (настоящая фамилия Гордона), который вместо коммерческого кино про «духовные скрепы», «незабытых предков» и прочую лабуду назло продюсерам и важным шишкам из министерства решает снять авторский фильм у себя дома. Он приглашает актеров, главную женскую роль отдает своей жене, а сам всеми силами старается, чтобы и без того сомнительный проект не развалился окончательно. Шарма всей этой буффонаде добавляют незваные гости, а самовлюбленные актеры вместо репетиций крутят друг с другом романы. Впрочем, и сам режиссер от них не отстает, и вот уже вместо кино у него вырисовывается причудливый и полный едкой самоиронии капустник. Александр Гордон, славящийся своим язвительным чувством юмора, действительно снимал «Дядю Сашу» у себя на даче. Причем во время съемок он прибегал к таким уловкам, от которых иные продюсеры просто хватались бы за сердце. К примеру, чтобы не простаивать, дожидаясь, пока молодой актер протрезвеет, постановщик делал пьяным его персонажа да так и пускал в кадр. Сцена питчинга, в которой Гордон как раз несет пургу про те самые «духовные скрепы» снималась во время реального питчинга в Минкульте. Зал был в шоке и недоумении, пока Александр не поблагодарил всех за отснятую сцену будущего фильма — и деньги сэкономил, и максимально аутентичные физиономии заснял. К импровизациям у Гордона тоже отношение особенное: во время съемок сцен репетиций актерам позволялось абсолютно все. Это, конечно, добавило головной боли и самому режиссеру, и оператору Григорию Яблочникову с монтажером Иваном Лебедевым, зато сделало реакции героев друг на друга живыми. А снявшиеся у Гордона актеры будто того и ждали: совершенно по-новому в «Дяде Саше» раскрылись Анна Слю и Сергей Пускепалис, невероятную храбрость проявил «нежный пацан» Никита Ефремов. Кажется, именно ему досталось от Гордона больше всех (тут тебе и удар в паховую область, и стриптиз почти что в духе «Цельнометаллической оболочки»). Видимо, в благодарность Никите Александр и назвал свой фильм «Дядя Саша»: только молодому Ефремову Гордон позволял себя так называть. В итоге название вышло крайне удачным: пришла аллюзия на чеховского «Дядю Ваню». Вообще, чеховский дух витает над каждой сценой «Дяди Саши», и дело не только в ждущем своего часа ружье. За смехом у Гордона скрывается жесткая социальная сатира, за фасадом безобидного актерского междусобойчика — реальное положение дел в российском кинематографе. Вряд ли «Дядю Сашу», как, кстати, и «Русского беса» Константинопольского ждет широкий прокат, а зря, ведь смотреть оба фильма — ни с чем не сравнимое удовольствие. Удовольствие это усугубляется еще и хлесткими диалогами, щедро сдобренными фирменной гордоновской колкостью. Фразы здесь летают как меткие пощечины от одного персонажа к другому, попутно задевая и зрителя. При этом даже лирические или, напротив, балансирующие на грани фола сцены могут обернуться неожиданной оплеухой так, что зал, в сотый раз взрываясь от хохота, срывается на аплодисменты. «Дядя Саша» — этакий неотесанный дальний родственник на чопорном семейном приеме — нет-нет, да и ляпнет что-то непредсказуемое и в приличном обществе совершенно неуместное. Как хорошо, что Гордон — это не про приличия, а про искренность. Эта искренность не дает обижаться, даже когда легкий подзатыльник режиссер выписывает уже нашей критиканской братии да и самому зрителю. Вдоволь посмеяться над самим собой, над всеми современными условностями, над сытым, беспечным и самовлюбленным обществом решил и Григорий Константинопольский. Вот только у него это вышло дьявольски пугающе, жестко и по-хорошему трэшово. В общем, так как умеет только режиссер «Кошечки» и «Пьяной фирмы». После просмотра «Русского беса» в голове крутится мысль: «Что за дичь я, черт возьми, только что посмотрел?». А затем сразу: «Дайте еще!». «Русский бес» — это и черная комедия, и фантасмагория в лучших традициях Гоголя, и социальная сатира. Словом, такой клубок форматов и смыслов, который можно распутывать часами. По словам самого Константинопольского, этот слоеный фильм рассчитан на аудиторию разной степени подготовленности. Для кого-то это будет сумасшедший триллер про маньяка-фантазера, охотно отсылающий к «Американскому психопату» и далеко не только своим названием. Для других это окажется философская притча или же страшная сказка про вековых духов, сошедших на Землю и поселившихся среди нас, чтобы искушать и путать. Для истинных киноманов и книголюбов это станет ребусом из остроумных, использованных со вкусом отсылок. Единым для всех будет то, что «Русский бес» — картина-провокация, картина-событие, картина-фейерверк, проверяющая на прочность вашу смелость, готовность к экспериментам и чертовщине. Не зря лента заканчивается ремиксом песни “Мало огня”. Кажется, Григорию его всегда будет мало. В Зимнем театре желающих проверить свои нервы оказалось предостаточно: «Русский бес» стал первым фильмом, собравшим аншлаг. Даже уважаемым Дмитрию Месхиеву и Сергею Гармашу было затруднительно найти себе свободные места в зале. Неудивительно — хотя Минкульт и любит поддерживать патриотическое, правильное кино, обычные зрители, пресса да и коллеги по цеху никогда не прочь лицезреть что-то хулиганское, бросающее вызов, выбивающее почву из-под ног. Сюжет «Русского беса» рассказывает о Святославе (Иван Макаревич), художнике по образованию, который ухаживает за чудесной девушкой Асей (Любовь Аксенова). Понимая, что его избранница благодаря папе-управляющему крупного банка привыкла к сытой и роскошной жизни, герой решает заняться бизнесом и открыть свой ресторан. На его пути внезапно встает множество преград: то заявится проверяющая, которую можно умаслить лишь крупными взятками, то следователь нарисуется да начнет разнюхивать, куда эта самая проверяющая вдруг исчезла. Но главная опасность ждет Святослава от таинственного Неизвестного (в этой роли выступил сам Константинопольский), преследующего его. Юноше не остается ничего другого, кроме как, вооружившись топором, защищать себя, свой бизнес и возлюбленную. Вот только что делать, если настоящий враг таится в нем самом?.. «Русский бес» не зря вызывает ассоциации с Гоголем: следуя лабиринтами сознания безумного Святослава, мы, как в «Мертвых душах», встречаем целую галерею колоритных и вполне узнаваемых персонажей. Есть здесь и коррупционеры, и самодовольные бизнесмены, и пустоголовые куклы, и маленькие человечки, мечтающие всего лишь пробиться в этой жизни. С другой стороны, пугающий своей дьявольской улыбкой Иван Макаревич ни на йоту не уступает Кристиану Бэйлу в роли Патрика Бэйтмана, так что мозг услужливо подкидывает еще и это сравнение. Однако, несмотря на все сходства, у Константинопольского получилось его коронное смачное безобразие — злая шутка, торжество анархии и танец смерти в одном флаконе. Иногда герой срывается, и начинаются похождения как в «Заводном апельсине», а в следующей сцене нас ждет бал у Сатаны, прямо как в «Мастере и Маргарите». Впрочем, всех этих сравнений все равно недостаточно, чтобы описать кровавую, шизофреническую, но и очень смешную, выстреливающую в самое сердце зрителя феерию. Григорий высмеивает все и всех: препоны на пути малого бизнеса, коррупцию, церковь, госчиновников, олигархов, вертлявых подхалимов, готовых буквально на все, чтобы воплотить свою мечту о процветании, даже саму идею этой мечты. Пока герои попадают под раздачу режиссера, сам он на своей Адской кухне смешивает в одной кастрюле реальность и фантазию, размывая их границы (тоже, кстати, в гоголевском стиле), пока они не сотрутся окончательно. В итоге зритель сам себе не доверяет, постоянно разгадывая загадки ненадежного Святослава. Что же он увидел: действительность или страшный сон? Печально, что с таким подходом Константинопольскому практически не доверяют госструктуры, распределяющие дотации на съемки кино. Ему приходится рассчитывать на помощь постоянных коллег-продюсеров и каждый раз, закрыв глаза на предыдущие заслуги, вновь доказывать, что он способен снимать нечто очень странное, но приобретающее культовый статус у публики. Впрочем, отношение к деньгам у Григория такое же лихое, как у его одноклассника Гордона. Если первый сэкономил деньги, сняв довольно продолжительную сцену прямо на питчинге, то Константинопольский для дорогостоящего эпизода с ограблением банка привлек акционеров с краудфандинговой платформы, предложив им роли в массовке. В итоге, кроме Максима Виторгана, жертв маньяка Святослава среди профессиональных актеров нет. Что ж, такое жульничество может сойти с рук только ему, нашему отечественному enfant terrible — Константинопольский не хуже Ларса фон Триера сохраняет этот статус даже в свои 54 года. Итак, четвертый фестивальный день доказал нам и, надеемся, вам, что российское кино умеет быть отвязным, отчаянным, актуальным и просто острозубым. Очень хочется верить, что «Кинотавр» поможет обеим этим камерным комедиям найти своего зрителя, и переполненные залы Зимнего театра станут далеко не самыми многочисленными в их прокатной жизни. Фото с четвертого конкурсного дня фестиваля предоставлены пресс-службой ОРКФ «Кинотавр».... подробнее