Мечта тестировщика. Рецензия на «Зои»

Текущий кинопрокатный сезон будто бы говорит нам: «Читайте книжки». Но если и стоит в ближайшее время выбраться в кино, то пусть это будет сеанс «Зои» Дрейка Доримуса. Вас ждет история любви от лауреата самого актуального фестиваля современности «Санденс» с интересным актерским составом и любопытным посылом.

По сюжету, Зои (Леа Сейду) и Коул (Юэн МакГрегор) трудятся в корпорации, цель которой — избавить людей от одиночества. Работа ведется сразу по нескольким направлениям. Первое — традиционный анализ совместимости, и тут уж если решились, будьте готовы к тому, что цифры не врут. Второе — медикаментозное лечение с помощью препарата, вызывающего кратковременную иллюзию влюбленности. И третье — создание синтетиков, совершенных роботов-партнеров. Подобные разработки всегда ведут к вечным вопросам: что есть настоящее, а что программа, кто лучше программируется, люди или машины, и кто чаще подвержен багам.

Дрейк Доримус получил главный приз «Санденса» в 2011 году за мелодраму об отношениях «Как сумасшедший». После он снял картину «Полной грудью», тоже об отношениях, на пути которых стоит некая общественная мораль. Следующий его фильм, «Равные», с прекрасным актерским дуэтом (Кристен Стюарт и Николас Холт) взяли в основной конкурс Венецианского кинофестиваля в 2015 году. Как вы думаете, о чем он был? Да, опять об отношениях, на этот раз на фоне оруэлловской антиутопии с примесью Шекспира. В конце прошлого года вышла его «Новизна», и снова об отношениях, но уже во времена тиндера и пропаганды разнообразия. Очевидно, Доримус на этой теме уже собаку съел. Все его работы получили противоречивые оценки в среде критиков, но ни одну из них нельзя назвать провалом. В его лентах он и она каждый раз в новых декорациях, перед самыми разнообразными серьезными вопросами на злобу дня и с верой в счастливый финал. Вот уж где воистину миром правит любовь. И главное, есть в подходе Дрейка подкупающая честность.

Осторожно, далее возможны спойлеры!

Окружающая реальность — то, что в его кинематографе создает жанр. Вопреки однообразию тематики вся перечисленная фильмография — солидный спектр от мелодрамы к утопии и киберпанку. Несмотря на уже известное и набившее оскомину в последние годы движение к очеловечиванию гаджетов с одной стороны и программированию людей с другой, «Зои» в этой энциклопедии отношений не самая проходная глава. Зои тайком проходит тест на совместимость со своим боссом и узнает, что она робот, влюбленный в собственного создателя. Создатель останется очень доволен этим фактом, читай — собой, и в итоге решится на новые тесты. Он сам станет тестировщиком своей новой игрушки. В фильме после обязательной трагической размолвки влюбленных зрителю демонстрируются их воспоминания о счастливом времени вместе. Интересно в них то, что они совсем не интересны. Это банальные идиллические картины совместного счастья — кто-то у кого-то на коленях, влюбленные взгляды, улыбки, романтические моменты, смех, в общем, традиционная клиповая нарезка. Но и у робота, и у человека воспоминания идентичны.

Наше сознание в век рекламы и инстаграма предсказуемо настроено на банальное. Банальное безопасно, понятно, красиво, потому что его принято считать красивым. Да что там, еще Лев Николаевич сказал, что все счастливые семьи счастливы одинаково. Если счастье поддается описанию (а не этим ли Доримус занимается всю свою кинобиографию?), значит, оно и программируемо. Эта история исследует возможность построения искусственного счастья, раз уж с нечаянным всегда выходит какая-то рулетка. Правда, и здесь случай, как всегда, на чеку. Именно он способен испортить самую совершенную иллюзию. Подобные идеи не так уж абсурдны в наше время, когда биохакинг, майндфулнес и прочие полезные человеческие настройки и обновления оказались на гребне волны.

Интересна также фармакологическая линия сюжета: таблетки моментально становятся наркотиком, приводят к тому, что без них чувствовать уже не получается. Не страдают этой зависимостью только роботы. Что же, это явно болезненная тема для режиссера, настолько подсаженного на собственный сюжет. Стоит отметить роль второго плана Кристины Агилеры — более точного попадания в образ найти было сложно. Здесь она не без иронии играет последнюю модель куклы из кукольного, а значит, легального публичного дома. Модель жалуется на то, что она давно нуждается в ремонте, и мечтает о перемене участи. И ее история — самая достоверная в фильме.

Прочие роботы слишком похожи на людей, поскольку, несмотря на обладание всей известной палитрой чувств, страдают комплексом неполноценности, просто потому что они роботы. Кроме того, машины чудовищно неправдоподобно искренни и прямолинейны. Они не умеют врать. Тут в пору вспомнить завязку — цифры не врут, нули и единицы тоже. Но неожиданно в фильме то, что и люди здесь сплошь честные. Вот и главный недостаток истории: любая фантастика допускает только одну большую ложь, все остальное должно быть реально, иначе зритель просто не поверит в подлинность истории. В «Зои» все вокруг — прекрасные страдающие люди, лишенные пороков и озабоченные одной единственной проблемой — одиночеством. Где-то в этом коде затесалась ошибка.

В финале робот Зои окажется гораздо человечнее своего создателя и даже неожиданно заплачет, не имея данной функции в программе. И это финальное чудо должно искупать все, включая окончательное очеловечивание машин и расчеловечивание людей. В таком случае, пока что-то человеческое в нас еще осталось, его было бы неплохо закодировать.

Новости на эту тему

Дэйнс и МакГрегор получат семейную тайну
Леа Сейду сыграет на пианино
«Золотой глобус — 2025»: номинанты
Голливудские звезды захватят Землю
«Фонари»: дальше без Бролина