Новость: Николас Виндинг Рефн: «''Только Бог простит''

15.07.2013 13:59

Николас Виндинг Рефн: «''Только Бог простит'' — это сказка о сумеречной жизни»

От «Драйва» и «Бронсона» до «Вальгаллы: Саги о викинге», ленты этого режиссера интересны, они обладают собственным стилем и какой-то гипнотизирующей силой. Эти характеристики можно отнести и к последней его картине, криминальной драме «Только Бог простит». Фильм во многом стал своеобразной «одой» работам Дэвида Линча, а Райан Гослинг и Кристин Скотт Томас показывают просто фантастическую игру. После «Драйва» в своей новой картине Николас Виндинг Рефн создал что-то действительно новое, совершенно безумное, так что поклонники работ этого режиссера оказываются в какой-то невероятно закрученной головоломке.

В беседе с журналистом портала JoBlo режиссер рассказал о своем подходе к созданию антагонистов и протагонистов, который оказывается очень условным, о решении снимать фильм именно в Таиланде, а также о поисках собственного пути.

В первую очередь, я хотел бы спросить тебя о том, как ты подходишь к созданию персонажей. Может быть, когда ты пишешь сценарий, то определяешь для себя: вот это антагонист, а вот это — протагонист?

Я очень не люблю делить мир на «белое» и «черное». Я стараюсь не судить персонажей в своих фильмах. Конечно, нужно делать их более выпуклыми в каких-то моментах, чтобы создавать интригу. Но я не смотрю на них как на «хороших» или «плохих».

Изначально ты собирался этот фильм снимать раньше «Драйва». Съемки «Драйва» как-то повлияли на «Только Бог простит»?

Не было бы никаких кардинальных изменений в том, снималась бы эта драма до или после «Драйва». Но именно после этой картины я решил больше внимания уделить наркотикам в новом фильме. Хотя, если проанализировать, то в «Драйве» все крутилось вокруг кокаина, а в «Только Бог простит» — кислота.

Освещение в фильме просто потрясающее. Что ты можешь рассказать об этой культуре, как она повлияла на ленту? Что в этой стране восхитило тебя, как фильммейкера?

Бангкок — это очень интересное место, как бы врата между востоком и западом. В дневное время это гигантский город, во многом похожий на Лос-Анджелес. Он так же широко раскинулся, там множество людей, небоскребов, шума, все очень хаотично. Очень деструктивное ощущение. Но ночью, примерно после полуночи, когда уже все закрыто, город становится по-настоящему азиатским, поскольку все западные люди в своих гостиничных номерах, а туристы ведь составляют большую часть города. Это такая огромная флуоресцирующая площадка, где живет целое поколение ночных жителей. И фильм именно об этой сумеречной чувствительности. Это все равно, что найти настоящую сказочную страну, чтобы поместить в нее мою историю.

Интересно, что ты сказал именно «сказочная». Ты много сказочных элементов вложил в эту работу, не так ли?

В последнее время я пришел к тому, что стал мешать реальность с вымыслом. Я больше заинтересован в том, чтобы показывать «скрытую» реальность. Это началось с «Бронсона» и продолжилось в последующих картинах. Мне хотелось бы исследовать свои возможности. Вы знаете о писателе Хансе Кристиане Андерсене, который также жил в моей стране [Рефн — датчанин]. Так вот, до того, как он нашел свой путь выражения искусства, до того, как он начал писать сказки, он пробовал много разных стилей. И я чувствую, что со мной происходит то же самое. Я должен попробовать разные формулы, разные типы фильмов, разные виды искусства, чтобы найти свой истинный путь, то, что я могу сделать своим фетишем.