03.10.2012 23:23
«Руби Спаркс»: Галатея 2.0
Снять хорошую ленту об отношениях мужчины и женщины — задача невероятно трудная, хотя, казалось бы, нет темы яснее и предсказуемей. Но в арт-хаусе режиссеров часто подводит неумение разговаривать с людьми на их языке, а массовое кино слишком грешит пошлостью на грани полного отрыва от действительности. Посмотрите хотя бы «Сумерки»: каждый жест, каждое слово, каждый взгляд — предсказуемо все — можно ли придумать что-нибудь более стилистически несостоятельное?На выручку художнику всегда приходят классики — для этого они вообще и существуют на самом деле. Протягивают в случае чего руку помощи. Так режиссерскому дуэту Джонатана Дэйтона и Валери Фарис, а также сценаристу Зои Казан (она же и играет Руби Спаркс), показалось вполне достаточным взять два варианта почти уже вечной легенды о Галатее и переосмыслить их в духе времени.
Греческий вариант истории, напомним, предполагал, что Афродита оживляет статую прекрасной девушки, которую изваял скульптор Пигмалион (Галатеей ее называет гораздо позже Жан-Жак Руссо). Все живут долго и счастливо.
Британский вариант — пьеса «Пигмалион» (прекрасно экранизированная еще в '30-х) одного из главных драматургов рубежа веков Джорджа Бернарда Шоу — рассказывает о том, что Галатея (цветочница Элиза Дулиттл), немного пообтесавшись, простите за столь прямую метафору, может уже и бросить своего хозяина (его зовут Генри Хиггинс, он — ученый и джентльмен), чтобы тот за три минуты запутался в собственных вещах и горько пожалел, что недооценил свое творение. Греки еще спорили, обладает ли человек свободой воли, а для Шоу, верного сына христианской традиции, подобного вопроса уже не стояло. Обладает, и так обладает, что мало не покажется никому.
«Руби Спаркс» — третий вариант легенды, и здесь «как-бы-Галатея» (это — роль, конечно, но не всегда роль — это просто роль) пишет сценарий, согласно которому известный писатель Кэлвин (Пол Дэйно), бьющийся над вторым романом, придумывает себе девушку, которой может управлять в режиме он-лайн. Это Бернард Шоу не знал об интерактивности, а Зои Казан знает. Сбывшаяся наяву мечта каждого мужчины о спутнице, которую можно корректировать в режиме реального времени, просто допридумывая ей те или иные черты — греки, конечно, такого и представить себе не могли. И здесь, казалось бы, ключ к возвращению легенды к ее истокам, когда Афродита просто сходит со сцены, а Галатея не плачет без причины и не флиртует с кем попало. Идиллия должна была восторжествовать после того, как была грубо попрана всеми этими британскими реалистами, слишком много знающими о жизни.
Если рассказать о том, почему победы не получилось, придется просто воспроизвести сюжетную канву, но лучше отметить вот что. «Руби Спаркс» ближе к финалу все дальше уходит от обычной романтической комедии, максимально приближаясь к драме абсурда: Кэлвин дергает возлюбленную за ниточки, не сумев сдержать данного себе обещания, а Руби, которая на всем протяжении фильма представала перед нами «обычной девушкой», превращается почти в прикованного Прометея, оставляя своего неудачливого автора далеко позади. Кукла, понимающая, что она — кукла, и рвущая связывающие ее с хозяином нити, чтобы превратиться из марионетки в человека — вот о чем снята эта картина.
Свобода воли, если коротко, была дана человеку ровно для того, чтобы он смог написать о том, что никакого Бога нет и быть не может. Потому-то он и человек, а не мокрица: только в победе мы и выковываемся, становясь самими собой, а вне победы нет ни радости, ни боли — сплошное растительное прозябание.
Эту ницшеанскую мысль развенчивает финал ленты, но тут уж правила жанра сыграли с «Руби Спаркс» дурную шутку: героям предложено начать эту пьесу с первой сцены, однако финал так и просится на перо.
Но не будем. На то и свобода воли, чтобы они там сами решили, хватит ли на них свободы. Вдруг и впрямь хватит, и Ницше окажется неправ.
И не такое случалось.
Поделиться:
