Поделиться:
Фильмы
[ скрыть ]
Новости
29.03.2019 19:37
«Сияние» нашего времени. Рецензия на фильм «Мы»
Порой чтобы увидеть своего врага, достаточно взглянуть в зеркало. Истина, казалось бы, старая как мир, но в талантливых руках способная заиграть новыми красками. Такими «руками» вкупе с оригинальным видением уж точно обладает прирожденный режиссер Джордан Пил, чья новая картина — всего лишь вторая в его послужном списке. Однако его дебют, социальный хоррор «Прочь», два года назад стал настоящей сенсацией, поразив зрителей и критиков смелым жанровым подходом к проблеме расовой напряженности в современной Америке. В результате Пил удостоился премии «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, обойдя в этой категории даже одного из важнейших драматургов планеты Мартина МакДону. Второй режиссерский проект Джордана «Мы» доказывает, что ошеломляющий успех «Прочь» не был ошибкой. Наоборот, всеобщее признание, пришедшее к Пилу уже после его первой попытки на поприще постановщика, позволяет ему полностью раскрыться как автору с большой буквы, не боящемуся экспериментировать, кого-то разочаровать или попросту быть непонятым. Джордану Пилу теперь никому не нужно доказывать свое право творить: кино у него в крови. «Мы» амбициознее, больше, глубже, метафоричнее. Причем сравнение это актуально не только с «Прочь», но и в контексте львиной доли всех выходящих в прокат фильмов ужасов. Картина Джордана Пила изобилует множеством деталей, потаенных смыслов и двойных поверхностей, отчего будет эволюционировать в вашем восприятии после каждого нового просмотра. «Мы» открыт для интерпретаций и трактовок, на расшифровку его символизма уйдет немало времени, если вы, конечно, примете тот факт, что перед вами настоящая притча, а не обычная страшилка. Несмотря на то, что лента Пила вполне эффектно наводит ужас при просмотре, цель ее не просто пощекотать нервы, а скорее заставить зрителя, покинув кинозал, задуматься, кто мы на самом деле есть.
Читать полностью
Поделиться:
Все новости (1)
Фильмография
Сортировка по:
Году ::
Рейтингу ::
Количеству голосов
Топ 250
весь топ
29.03.2019
«Сияние» нашего времени. Рецензия на фильм «Мы»Порой чтобы увидеть своего врага, достаточно взглянуть в зеркало. Истина, казалось бы, старая как мир, но в талантливых руках способная заиграть новыми красками. Такими «руками» вкупе с оригинальным видением уж точно обладает прирожденный режиссер Джордан Пил, чья новая картина — всего лишь вторая в его послужном списке. Однако его дебют, социальный хоррор «Прочь», два года назад стал настоящей сенсацией, поразив зрителей и критиков смелым жанровым подходом к проблеме расовой напряженности в современной Америке. В результате Пил удостоился премии «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, обойдя в этой категории даже одного из важнейших драматургов планеты Мартина МакДону. Второй режиссерский проект Джордана «Мы» доказывает, что ошеломляющий успех «Прочь» не был ошибкой. Наоборот, всеобщее признание, пришедшее к Пилу уже после его первой попытки на поприще постановщика, позволяет ему полностью раскрыться как автору с большой буквы, не боящемуся экспериментировать, кого-то разочаровать или попросту быть непонятым. Джордану Пилу теперь никому не нужно доказывать свое право творить: кино у него в крови. «Мы» амбициознее, больше, глубже, метафоричнее. Причем сравнение это актуально не только с «Прочь», но и в контексте львиной доли всех выходящих в прокат фильмов ужасов. Картина Джордана Пила изобилует множеством деталей, потаенных смыслов и двойных поверхностей, отчего будет эволюционировать в вашем восприятии после каждого нового просмотра. «Мы» открыт для интерпретаций и трактовок, на расшифровку его символизма уйдет немало времени, если вы, конечно, примете тот факт, что перед вами настоящая притча, а не обычная страшилка. Несмотря на то, что лента Пила вполне эффектно наводит ужас при просмотре, цель ее не просто пощекотать нервы, а скорее заставить зрителя, покинув кинозал, задуматься, кто мы на самом деле есть. История берет начало в 1986 году с небольшого флэшбека на пляже Санта-Круз, что в Калифорнии. Маленькая девочка в футболке с изображением Майкла Джексона, прогуливаясь рядом со всевозможными аттракционами и ярмарочными развлечениями вместе с родителями, на мгновение отделяется от них и решает спуститься на пляж. Время вечернее, облака обещают бурю, но девочка целенаправленно движется к «Комнате страха», держа в руке ярко-красное засахаренное яблоко на палочке, являющееся одновременно символом Хэллоуина и запретного плода. Зайдя в зеркальный лабиринт, она встречает свое отражение, но не в привычном понимании этого слова. Что случилось с юной Аделаидой (Мэдисон Карри) на самом деле, мы узнаем уже по ходу развития событий, которые разворачиваются в наши дни. Повзрослевшая Аделаида (Люпита Нионго) вместе с мужем Гейбом (Уинстон Дьюк), сыном Джейсоном (Эван Алекс) и дочкой Зорой (Шахади Райт Джозеф) на большой семейной машине отправляется в загородный домик, чтобы отдохнуть, развеяться и принять солнечные ванны. Дети готовятся к походу на пляж, однако Аделаида очень нервничает из-за возвращения в Санта-Круз спустя годы после того злосчастного вечера, ставшего причиной ее долгосрочного посттравматического расстройства. Гейб же уверяет, что все позади, и старается максимально успокоить жену, чтобы она наконец уже расслабилась и провела каникулы с пользой. В итоге он уговаривает ее отправиться на пляж, где семья Уилсонов встречается со своими давними друзьями, Китти (Элизабет Мосс) и Джошем (Тим Хайдекер). Однако опасения Аделаиды все-таки оправдываются с наступлением ночи: прямо перед их домом появляется еще одна семья, одетая в красное и с ножницами в руках, чьи намерения не кажутся добрыми. Вскоре выясняется, что это отнюдь не соседи, а точные копии Аделаиды, Гейба, Джейсона и Зоры. «Мы» — тот случай, когда чем меньше знаешь о сюжете фильма, тем больше тебе дает его просмотр. И пусть по завязке складывается ощущение, что Пил собирается в деталях рассмотреть хоррорный концепт незаконного вторжения в дом, дальнейшие сценарные ходы удивляют на каждом повороте. В этот раз Джордан снял более чистокровный фильм ужасов, но его фирменное чувство юмора никуда не делось. Вообще, эмоциональное воздействие на зрителя — постоянная диалектика, соперничество между реалистичным саспенсом и яростной сатирой — крайне интересно. Только мы втягиваемся и начинаем переживать, как очередная шутка убивает все напряжение. Так во многом получилось с дебютом Пила, где эмоциональная разрядка грамотно соседствовала с напряженными моментами и зачастую подавляла их. То была скорее сатира в жанровой оболочке фильма ужасов, а здесь же больше элементов хоррора, но при этом комедийный флер сохранен. Соблюден идеальный баланс страшного и смешного, отчего остроты Гейба в тревожных ситуациях и замечательная шутка с бессмертной композицией NWA “Fuck The Police” работают столь эффективно. Джордан Пил, используя форму монструозных доппельгангеров и проводя тем самым параллель с Джекилом и Хайдом, сознательным и бессознательным, рассматривает тему дуализма. У каждого есть тень, свой злой двойник, жаждущий выбраться наружу. Пил предлагает в решении проблемы в первую очередь взглянуть на себя, а не искать другого, на кого можно повесить вину. Проблемы как личного характера, так и глобального — название у фильма неспроста двойное (us — мы, U.S. — Соединенные Штаты). Он использует метафору разделенного «я», чтобы исследовать аллегорически скрытое под современной Америкой (не зря в начале фильма дается эпиграф о подземных тоннелях): двойные стандарты, двойное сознание, национальная идентичность, грехи и ужасы. Нельзя избежать отражения прошлого в сегодняшнем дне. Об этом режиссер намекает на протяжении всего фильма. Так, в 80-х «Комната страха» носила оскорбительное по отношению к коренным американцам название, но во время возвращения Аделаиды его уже сменили на более политкорректное и нейтральное. Начало фильма — это старый рекламный ролик о благотворительной акции 1986 года Hands Across America, в которой приняли участие Майкл Джексон, красующийся на футболке юной Аделаиды, и даже президент Рональд Рейган, чья параллель с Трампом выстраивается очевидным образом. Ее целью была борьба с нищетой и бездомностью, что тоже в свою очередь намекает на еще одну трактовку природы доппельгангеров — угнетаемый народ, презираемый, социально обособленный, в том числе всевозможные этнические, расовые меньшинства, у принижения прав которых в Америке долгая история. Это если мы будет трактовать название фильма как «Соединенные Штаты», то есть политико-социальное высказывание режиссера и сценариста. Но при всем при этом кино прекрасно работает и без привязки к национальным особенностям и текущему политическому климату, если рассматривать название в том виде, что дано в нашей локализации, — перед нами психологический фильм-аллегория о сущности нас самих. Джордан Пил рассказывает универсальную притчу о человеческой двойственности, ярким примером которой выступает тот же Майкл Джексон (на это сравнение также указывает перчатка на правой руке у всех двойников) — вдохновляющая фигура для одних и абьюзер для других. В финальной же сцене Пил приходит к гуманистическому, но такому же двойственному заключению: социальные, расовые или гендерные различия не имеют смысла. Мы все одинаковы, мы все — люди… Правда, большинство из нас все же предпочтут надеть маску безразличия, чем попытаться понять, что же не так. Особенно если это касается нас самих. Будучи заядлым синефилом, Пил наполняет «Мы» различными отсылками и аллюзиями на классику 70-х и 80-х — «Балбесы», «Челюсти», «Кошмар на улице Вязов». Дневные сцены на пляже сняты в лучших традициях Хичкока, уровень паранойи и открытый финал напоминают культовый хоррор Романа Полански «Ребенок Розмари». Однако главным же источником вдохновения стало, без сомнений, «Сияние» Стэнли Кубрика — еще одна история о семье, терроризируемой чем-то необъяснимым. «Сияние» стало культовым во многом за счет своего открытого финала и сотням попыткам зрителей разгадать потаенные смыслы, спрятанные в шедевре Кубрика. Работу Пила также будут разбирать и обдумывать еще много лет, однако схожесть ее с «Сиянием» не только в этом, но и в визуальных образах: двойняшки, манера съемки архитектуры, начальный эпизод с поездкой на машине и, в конце концов, Люпита Нионго с клюшкой в руке, напоминающая обезумевшего Джека Николсона с топором. Люпита Нионго — Тони Коллетт этого года. То есть перед нами одна из лучших женских ролей в хоррорах за последние несколько лет, которая вряд ли будет отмечена на профессиональном уровне. Персонаж Нионго добавляет фильму глубины, драмы, в то время как Дьюк привносит в него легкость и теплоту, играя всеобщего любимца, который то и дело озвучивает мысли зрителей, до сих пор не понимающих, что же вообще происходит на экране. Большие награды на этот раз фильму, скорее всего, не светят, уж очень авторский он получился. Хотя тяжело игнорировать, кроме перфоманса Нионго, заслуги композитора Майкла Эбелса и оператора Майка Гиулакиса, известного по сотрудничеству с Дэвидом Робертом Митчеллом над хоррором «Оно». Для Эбелса это всего лишь вторая работа в кино, но сказать, как много его музыка делает для атмосферы фильма, это не сказать ничего: заглавная тема пробуждает тревожные воспоминания от просмотра классического «Омена», леденящая кровь музыка Джерри Голдсмита из которого была удостоена премии «Оскар». Сам Пил заметно подрос в режиссерском плане. Нужно признать, что его предыдущий проект был прост с точки зрения режиссуры и монтажа, там почти нет нестандартных решений с камерой. Здесь же он творит настоящее кино как признанный мастер, способный одной лишь мизансценой процитировать Михаэля Ханеке, монтажной серией — Даррена Аронофски, а единственной строчкой придать фильму библейский подтекст. Амбициозность Пила обворожительна и не позволяет сопротивляться. Она заставляет допустить громкое сравнение его произведения с «Сиянием» XXI века. «Прочь» ставил рекорды в бокс-офисе, завоевал зрительскую любовь и несчетное количество наград, однако у «Мы» куда больше шансов и потенциала стать настоящей классикой кинематографа.... подробнее