Мартина Скорсезе по праву называют одним из самых влиятельных фильммейкеров современности. Режиссер 55 фильмов, он является создателем собственного неповторимого и узнаваемого киностиля. Это делает его обладателем более сотни кинонаград, среди которых — «Оскар», «Золотая пальмовая ветвь» и «Золотой Глобус». В ожидании выхода на российские экраны новой картины Скорсезе«Волк с Уолл-стрит» вспомним самые яркие моменты из фильмографии режиссера. Многие из этих сцен стали культовыми: кадры из них обпуликованы в книгах по истории мирового кино, а фразы разлетелись на цитаты.
В финале фильма целиком заштукатуренного в папье-маше яппи Пола Хакетта (Гриффин Данн) похищают воры, приняв его за настоящую статую, рассуждая при этом о ценности современного искусства. По дороге «скульптура» вываливается из машины прямо рядом с офисным зданием, в которое герой и пытался вернуться на протяжении всего фильма. Зритель обескуражен почти так же сильно, как и он. Наверняка, Скорсезе хотел показать, что не всем по зубам круговорот столь захватывающих событий.
Неудачник-шоумен Руперт Папкин (Роберт Де Ниро) и одержимая фанатка Маша (Сандра Бернхард) похищают знаменитого ведущего ток-шоу Джерри Лэнгфорда (Джерри Льюис). После этого Маша обматывает беднягу скотчем и изливает безумные фантазии за ужином при свечах. Сцена очаровательна в своем абсурде.
Амстердам Валлон (Леонардо ДиКаприо) помог Биллу «Мяснику» Каттингу (Дэниэл Дэй-Льюис). Ситуация становится неловкой, когда Билл, закутанный в американский флаг, признается в убийстве отца Валлона: «Из всех людей, каких я когда-либо убил, он один заслуживает уважения». В этой сцене Дэй-Льюис убедителен настолько, что даже ярым поклонникам молодого ДиКаприо приходится признать его несравненное мастерство.
В сюрреалистической студенческой работе режиссера герой бреется так, что до крови срезает себе кожу на лице и шее. Часто эту сцену интерпретируют как аллегорию вмешательства США во Вьетнам. Но для нас это, прежде всего, свидетельство склонности режиссера к жестокости в кадре с молодых лет. К тому же в этой картине своего пика достигает бережное отношение Мартина Скорсезе к деталям. Именно благодаря столь дотошной детализации мы видим рутинное бритье в новом свете.
Скорсезе удивил всех, взявшись за историю про четырнадцатого Далай-ламу. Его интерес к религии вкупе с мастерством и любовью к кровавым зрелищам шедеврально воплотились в сцене сна тибетского предводителя, в которой он стоит посреди десятков трупов монахов. Интересно, что, достаточно высоко оцененный западными критиками, фильм был прохладно принят на востоке, а сам маэстро даже попал в черный список для въезда в Тибет.
Не без сарказма в финале «Славных парней» показывается главный герой Генри Хилл (Рэй Лиотта), выдавший полиции напарников и вынужденный проводить остаток жизни под опекой государственной программы по защите свидетелей. «Я обычный никто. Буду доживать остаток жизни как чмо», — произносит Хилл в то время, как Сид Вишес поет на заднем плане панк-кавер на песню «My Way». Блестящий и четкий конец.
Фильм о прощальном концерте группы «The Band», где музыканты исполняют хит «The Night They Drove Old Dixie Down», демонстрирует, помимо безупречного музыкального вкуса режиссера, то, как тщательно он подходит к проработке расположения камер, чтобы выдать элегантные сцены выступления и великолепные крупные планы.
Говард Хьюз (Леонардо ДиКаприо) проводит пробный полет на прототипе шпионского самолета. Сцена падения летательного аппарата на крыши домов Беверли-Хиллз — паническая и кровавая, как и все катастрофы в кино. Она вошла в историю в качестве одного из лучших изображений авиакрушения. А Скорсезе доказал — отказ от злоупотребления подобными зрелищами не значит, что он не умеет их снимать. Вообще, фильм снят с использованием новейших на тот момент технологий и с невиданным бюджетом — более $100 млн.
Жорж Мельес (Бен Кингсли) рассказывает о своей кинокарьере, а режиссер использует момент, чтобы создать один из своих самых очаровательных коллажей. Однозначно, фильм приятен в эстетическом плане и его можно долго смаковать при каждом новом просмотре. Мастер преподает урок фильммейкерства, в котором художественные приемы XXI века используются для того, чтобы воссоздать визуальные прелести минувшего столетия.
У Джо Пеши незавидная участь в фильмах Скорсезе. Его убирают в «Славных парнях», как только он вступает в клан. Затем, в сиквеле «Казино», его, гангстера-одиночку Ники Санторо, безжалостно избивают бейсбольными битами, а потом еще живого закапывают в пустыне. Пожалуй, самая жестокая сцена в гангстерском кино, в основе которой лежит реальная история мафиозных разборок с участием головорезов «Чикагского синдиката».
Скорсезе по-новому понимает Страсти Христовы, изображая, как Иисусу (Уиллем Дефо) удалось избежать распятия, завести семью и состариться. Одна из самых неоднозначных сцен режиссера иллюстрирует авторский подход к католичеству. Сцена воспевает Христа, показывая то, чем он пожертвовал в земной жизни. Мы же помним, создатель картины — все-таки итальянец по происхождению.
Лучшая роль режиссера в кадре — возбужденный пассажир, который объясняет Трэвису Биклу (Роберт Де Ниро), как он планирует убить свою жену и ее любовника. Психоз герою обеспечен. Внимательные зрители наверняка заметили, что Скорсезе уже появлялся в кадре ранее, предзнаменуя тем самым путь Трэвиса в ад. Довольно изящное и символичное камео режиссера.
«Банды Нью-Йорка» — Битва на районе Пяти улиц
Скорсезе открывает свой самый масштабный фильм с эпичного действа — битвы на Пяти улицах. Эпизод, от которого мурашки идут по спине от обилия крови и грохота, начинается, когда Монк (Брендан Глисон) с ноги вышибает дверь, и вместе с ним мы выходим на поле боя.
«Славные парни» — «То есть что значит смешной?»
Скорсезевская идея позволить моменту развернуться никогда не была воплощена лучше, чем в сцене, где Томми Де Вито (Джо Пеши) угрожает Генри Хиллу (Рэй Лиотта) после того, как тот назвал его смешным. Мнимое негодование Томми всех веселит, но в то же время создает неприятное напряжение, а испуг Хилла только провоцирует его на новые вспышки жестокости.
«Таксист» — Диалог с зеркалом
Наиболее известная сцена из репертуара Скорсезе/Де Ниро, в которой Трэвис Бикл репетирует убийство из пистолета перед зеркалом. Он совершает одно и то же действие несколько раз, находясь в комнате в совершенном одиночестве. «Ты со мной говоришь? Со мной? А с кем же еще, черт возьми? Здесь только я». Юмор, построенный на столкновении напряжения и абсурда, такой свойственный режиссеру, достигает здесь своих вершин. Также раскрывается дар создателя подыскивать актеров, стопроцентно попадающих в свой образ. Де Ниро настолько прочувствовал характер персонажа, что сымпровизировал всю сцену целиком. Изначально в сценарии Пола Шрейдера значилось только: «Бикл разговаривает с отражением в зеркале».